Но капитан прекрасно понимал, что даже в этом, насквозь простреливаемом прифронтовом тылу, «нежиться» его бойцам придется всего несколько часов, до темноты, максимум, до рассвета. Пока с передовой сквозь их порядки не пройдут обескровленные подразделения пограничников и морских пехотинцев полковника Осипова, чтобы где-то там, за ними, создавать новую линию обороны. Уже значительно ближе к городу.
– Так что будем делать с этим осколком Рио-де-Жанейро, товарищи боевые командиры? – еще на ходу спросил сержант Жодин, восходя на холм с двумя флягами воды, наполненными специально для офицеров. – Народ говорит, что оставлять его противнику запросто так – не по-нашенски будет. И таки-да, правильно говорит: не для «мамалыжников» такой фарт.
– Вот и я думаю, что не стоит, – сдержанно заметил Гродов, пристально осматривая ту часть Новой Дофиновки, которая метрах в двухстах от линии окопов примыкала к лиману и которую разведчик Жодин уже нарек «осколком Рио-де-Жанейро».
Исходя из приказа командования, это село на восточном берегу лимана они обязаны были оставить противнику, поскольку удерживать его стратегически невыгодно. Оно и в самом деле оказывалось далеко за новой, на сорок километров сокращенной, линией фронта, которую командование теперь уже подготавливало заранее. И моряки понимали: ради усиления общей обороны селом придется пожертвовать. Линия, которую создавали за их спинами, должна была стать последней. Дальше пятиться просто некуда – потому что дальше, за небольшим заливом, восставал порт, без которого блокированному городу долго не продержаться.
Но вот беда: слишком уж неудобным для передовой «черных комиссаров» оказывался этот рыбачий, из-за глубокой балки так окончательно и не слившийся с селом хутор. Совершенно ясно, что, оседлав его, противник каждую хату, каждый подвал и сарай, превратит в огневую точку, чтобы держать под прицелом передовую. И что именно оттуда, скрытно накапливая силы, он по три-четыре раза на день станет переходить в атаки. Тем более что в ближнем тылу его – большое, лиманом и оврагом защищенное село, через которое поступает подкрепление.
– И много жителей остается в твоем «пригороде Рио-де-Жанейро», сержант? – поинтересовался Гродов.
– Около трех десятков, в основном старики и детвора. Но в тыл уходить не желают, рассчитывая отсидеться по погребам.