― За кого ты меня принимаешь? ― прикрикнул Вахо. ― Я говорил тебе чистую правду.
― Тогда она не такая, как все, ― погрозил пальцем Давид.
Вахо встал с кресла и, сунув руки в карманы брюк, начал мерить шагами кабинет.
― Ты мне как брат, Давид. Но даже ради тебя я не буду нарушать золотое правило моего бизнеса. Ты помнишь, я тебе сам лично рассказывал, что за несколько девиц мне предлагали хорошие деньги, но я всегда стоял на своем.
Вахтанг подошел со спины к Давиду, сидящему в кожаном кресле, и положил ладони на его плечи.
― Спросишь почему? Я тебе отвечу. ― Он наклонился к уху Давида и словно поведал секрет. ― Здесь они под надежной охраной двадцать четыре часа в сутки. А как будет там, куда я их отпущу, одному богу известно. Если она от тебя сбежит, то у меня будут большие проблемы.
Вахо похлопал Давида по плечам и прошел к своему креслу.
― Так что, брат, извини. Этот разговор закрыт.
― Я даю тебе слово, что она и в моем доме будет всегда под присмотром. Я не спущу с нее глаз. Найму охрану. У нее не будет доступа к интернету и телефону, клянусь!
― Что ты так к ней прицепился? ― засмеялся Вахо и разлил по стаканам виски. ― Она что, околдовала тебя?
Давид помолчал несколько секунд, затем его губы тронула едва заметная улыбка.
― Это сложно объяснить… ― Он провел рукой по черной щетине и откинулся на спинку кресла.
― Я не узнаю тебя, брат. Ты влюбился… ― вздохнул он и помотал головой. ― Но всё же пойми: помимо безопасности, есть еще один важный момент: Виктория пользуется популярностью. На нее уже выстроилась очередь.
От этих слов руки Давида сжались в кулак, а в глазах заплясали черти. Казалось, он готов был убить Вахо за эту новость.
― Ты же знаешь, я деньгами не обижу. Скажи, сколько лет в среднем у тебя работает проститутка?
― Ну… ― Вахо почесал золотым перстнем черную бороду. ― Лет шесть-семь.
― Сколько раз в неделю ездит на вызов?
― Примерно два-три, ― навскидку ответил Вахо.
― А теперь представь, что Вика отработала у тебя пятнадцать лет и каждый день ездила на вызов. Представил?
― Ну, допустим. ― Вахо с довольным видом откинулся на спинку кресла.
― Вот столько я готов тебе за нее заплатить, ― решительно заявил Давид.
***
Вика ничего не понимала: Катерина разбудила ее ни свет ни заря, кинула на кровать серую толстовку с капюшоном и джинсы, на цыпочках сбегала в гардеробную, принесла ей белые кроссовки.