– Смету?.. А, да, да… Смету опять урезали, – вздохнул доктор.
– Вот теперь моя очередь вас лечить! Напишите об этом в «Рабочую газету».
– И вы напечатаете?
– И вы еще спрашиваете? – возмутился редактор. – Мы из вашей заметки сделаем такую статью, что смету вам восстановят на следующий день.
– Вам попадет за нее.
– Велика важность! Да за нее и не попадет, – это не статья о военных заказах. Читали такую?
– Читал, – кивнул доктор. – Только я не понимаю, за что же вам попало. Статья написана, как я понял, на общую тему.
– Вот то-то и оно, – оживился О’Патли. – Поэтому она и проскочила. Так же, как и вы, цензура не нашла в ней ничего особенного. Видите ли, только это между нами, – О’Патли понизил голос, – на наш завод дизелей поступил военный заказ. Но, как это часто принято сейчас делать, под другим, мирным наименованием. Мы узнали. Но написать об этом прямо было нельзя – не пропустили бы. Тогда я подумал и сочинил ту статью. Рабочие у нас теперь поумнели, им только намекни, до остального они сами додумаются, какой вывод сделать – сами сообразят.
– Тогда за что же вам попало?
– Цензура прохлопала, но шеф полиции, понятно, знал все подробности о военном заказе, – недаром он ставленник Эксона. Он сообразил, куда мы клоним, и вызвал меня для объяснения.
– Что же он вам сказал?
– Многое. А заключил так: «Молодой человек, я великолепно вас понимаю, но я хочу, чтобы и вы поняли меня. Вы на верной дороге к тюремным дверям. Еще одна такая статья, и у вас будут крупные неприятности».
– А вы не боитесь, О’Патли, что шеф полиции в конце концов закроет вашу «Рабочую газету»?
– Он побоится ее закрыть.
– Я этого не понимаю.
– Зато шеф это хорошо понимает: если закрыть газету, то на заводах могут появиться подпольные листовки. А это для него хуже. Сейчас он, по крайней мере, знает, кого взять за воротник.
– Вот он вас и возьмет за воротник.
Некоторое время они шли молча. О’Патли задумчиво глядел под ноги на тротуар.
– Знаете, доктор, – сказал он, – если бы мне попался материал, разоблачающий одного из местных воротил, хотя бы того же шефа полиции… я бы напечатал этот материал при первой же возможности.
– И вас посадили бы в тюрьму.
– Ну и что ж?
– Это глупый риск.
– Ничуть.
– А что же, по-вашему, геройство?
– Нет, милый доктор, это то, что называется классовой борьбой.