Следом за вошедшими, другой человек внес чемодан приезжего.
– Ты, Петр, будешь служить барину, – обратился к вошедшему первый лакей, и направился к двери.
– Слушаю-с! – осклабившись отвечал Петр и бросился помогать раздеваться Николаю Леопольдовичу.
Петр был расторопный, молодой парень, с добродушным лицом, но хитрым выражением бегающих глаз.
Быстро распаковал он, по приказанию Гиршфельда, чемодан, уложил белье и платье по местам, и все было уже прибрано, а самый чемодан вдвинут под кровать, когда Николай Леопольдович окончил умываться.
Едва он успел с помощью Петра одеться, как вошел первый лакей.
– Его сиятельство, князь Александр Павлович просит вас на террасу.
– Сейчас! – ответил он, осматривая последний раз себя в зеркало.
«Пронеси, Господи!» – подумал он про себя и последовал за лакеем.
Тот распахнул ему дверь, ведущую в сад, и указал рукой налево:
– Пожалуйте!
Гиршфельд очутился перед лестницей, ведущей на верхнюю террасу… Твердою поступью стал он подниматься по ней… Сердце его, впрочем, сильно билось.
– Добро пожаловать! – раздался старческий голос князя, вставшего со стула, на котором он сидел у ломберного стола, следя за игрой четырех посторонних лиц, поднявших при словах князя от карт свои головы, мельком взглянувших на вошедшего и снова углубившихся в игру.
В руках князя был не покидавший его арапник.
Ломберный стол стоял в глубине террасы влево; вправо, ближе к балюстраде, было несколько железных садовых столов, стульев и кресел. На одном из них сидела с книжкою в руках и княжна Маргарита, положившая при появлении Гиршфельда книжку на колени и устремившая на него в упор взгляд своих больших глаз.
У ее ног, сидя на скамейке, играл с огромным догом пепельного цвета худенький, тщедушный, черномазенький мальчик, одетый, как и старый князь, в чесунчовую пару. Это и был будущий ученик Гиршфельда, князь Владимир.
Гиршфельд сделал общий поклон и подошел к князю, который подал ему руку.
– Кандидат прав, Николай Леопольдович Гиршфельд.
– Очень приятно, очень приятно, – повторил князь, – прошу любить и жаловать… Володя! – обратился к сыну князь.
Тот встал с пола и подошел.
– Вот и ваш ученик, держите его построже, способен, но ленив, маменькин сынок, баловень.
– Надеюсь, мы не будем лениться, вместе будем работать, вместе гулять, – пожал Гиршфельд худенькую ручку князя Владимира.