Девушка села в кресло для посетителей, тоже не смущаясь тем, что мужчина остался стоять. Она не собиралась идти на открытый конфликт, но никто не имеет права обращаться с ней, как с досадной помехой, вроде мухи, залетевшей в окно.
Марков, не сводя с Таисии наглого взгляда, скрестил руки на груди и обошёл стол, присев на его край так, что его вытянутые ноги в отутюженных и наверняка дорогих брюках оказались рядом с креслом девушки.
— Позволите, я начну, — сказал Марков, мельком окинув фигуру Таи, которой та по праву гордилась, но рабочую одежду выбирала не обтягивающую, а удобную. Девушка считала, что салон не то место, где уместен флирт. Правда, до прихода нового босса, и заигрывать здесь было не с кем.
— Хочу сразу прояснить ситуацию, — горько усмехнулся босс и, бросив взгляд в окно, продолжил, не удостаивая больше взгляда притихшую Таю: — Всё, что я хочу от своих работников, — чтобы они приносили мне прибыль. А я за это установлю систему поощрений.
Девушка кивнула, пока всё шло гладко: клиентов у Таи было много, в том числе и постоянных.
— Я заметил, как вы с другой девушкой, — Марков посмотрел в раскрытый блокнот, лежавший на столе, — Маргаритой Теличко, правильно? Так вот, на приветственном совещании вы единственные, кто не соблюдал тишину. Перешёптывания, хихиканье… Я, конечно, понимаю, что это женский коллектив, и требовать от вас уважения друг к другу и к руководству, должно быть, неподъёмная задача. Но всё же соблюдайте хотя бы элементарные правила вежливости и не комментируйте мои слова, до того как выйдете из этого кабинета. Договорились?
Тая почувствовала, как запылали щёки. И возразить ведь нечего: действительно, Марго обозвала Ольгу стервой, а она поддержала. Скорее, даже не обозвала, а назвала вещи своими именами, но так боссу не скажешь. И не предупредишь, что он ещё сам столкнётся с апломбом и раздутым самомнением Ольги, которая считала себя чуть ли не “мамкой” при нерадивых куртизанках.
Оставалось только кивнуть. И неплохо бы извиниться. Конечно, не за то, что Марго дала Ольге меткую характеристику, а за собственное некорректное поведение.
— Вы, безусловно, правы, — произнесла девушка, потупив глаза. Под пристальным взглядом шефа она чувствовала себя как воришка, застуканный за кражей буханки.
— Я рад, что вы это признали, — примирительно сказал Марков, отходя к окну. Тая бросила на него быстрый взгляд. Со спины мужчина казался солиднее, или всё дело в том, что она действительно стала смотреть на него как на начальника?