парень. Ты всегда был правильным, во всем – даже в грехопадениях и срывах. Ты «осознавал», что делаешь
не то. Сейчас ты делаешь
то. И твои муки – твое счастье. Твой сын будет гордиться тобой. Твоя Кира дышит тобой. Твои студенты смотрят тебе в рот. Тебя в Одессе помнят как Двоенкова (был такой центр нападения в «Черноморце»). Всё так, но ведь это и есть –
сегодня, сейчас, сию минуту. Потому-то у тебя и есть будущее, что есть адская работа сегодня. Я тоже хочу адской работы. Я не лентяй, а безработный. Понял ли ты это?.. Мне не хватает силы оторваться от привычной бездеятельности и свистопляски. Потом – я один. Так получилось. Никто не виноват. Я хочу выиграть «Москвич» в лотерею. Хочу полюбить хорошую девчонку, хочу чтоб она родила мне сына – сегодня, сейчас… Я бы мог тебе не писать всего этого, потому что приеду в Москву раньше письма – но лучше уж выложить это вот так, в упор – без реплик. Тебе не нравится «иждивенец от общества – А. Чернявский»? И мне он не нравится. Самокритика на словах? Правильно. Значит, осталось приступить к делу, как сказал бы в этом случае Гриша Поженян». Сашу Чернявского я очень любил, и такого, как он, друга мужского рода у меня уже не было.
Но была и есть, слава богу, Ирина Матковская, с которой из всех сокурсников далекой юношеской поры сохранилась достаточно регулярная и прочная связь. Она до сих пор, уже более полувека, работает в Одесском университете, читает лекционный курс истории философии для филологов и историков (отдельно), а также спецкурс магистрам-филологам «Философские проблемы современного гуманитарного знания». Ведет активную научно-аналитическую работу, публикуя свои работы в украинских и российских научных сборниках и журналах. Благодаря Ирине Яковлевне все эти годы я получал информацию о наиболее значимых тамошних событиях. Именно она взяла на себя непростую миссию организовать в сентябре 2007 года встречу российских и украинских философов на родном для меня филологическом факультете по случаю 60-летия моего «студенческого юбилея». Я получил драгоценную для меня возможность публично выразить свою благодарность родному Университету и преподавателям, которых помню и чту всех по фамилии, имени и отчеству, равно как и многих «соплеменников», учившихся вместе со мною.
Не будет преувеличением сказать, что в своем духовном становлении и развитии во многом я обязан семейству Барской – Шайкевича, жены и мужа, преподавателей зарубежной литературы, чей гостеприимный дом в Одессе, на улице Ольшевской, 17, стал на многие годы родным и близким мне и в радости, и в нерадостных переживаниях. Здесь, в удивительно добром и теплом по вниманию и приему людей доме можно было отдохнуть душой, поделиться своей радостью или бедой, либо уединиться, чтобы почитать редкую книгу из собранной Борисом Александровичем уникальной библиотеки, нередко и встретиться с их гостями, известными в стране гастролирующими режиссёрами и актерами (хозяева были страстными театралами и почитателями живописи). Мне очень нравился Шайкевич как лектор, поражавший и заражавший аудиторию своей эрудицией и страстным изложением. Каждую лекцию он считал