Я читала откровения «голдиггерш», которые, наконец, нашли свое золото в виде папика. Но прыгать по чужим кроватям в поисках своего Эльдорадо я не хотела от слова совсем. Значит, только замуж. Где-то прочитала, что девушка, как сапер, ошибается один раз. Я думаю, речь идет о девственности. Хотя, опять же, судя по сведениям из интернета, ее и восстановить можно путем несложной операции. Хоть тридцать три раза.
Но, делая наблюдения за своими ровесницами и зная, кто чем дышит, я сделала вывод, что взгляд выдает половую распущенность более красноречиво, чем отсутствие девственной плевы.
И я уже четко знала, как распоряжусь ею. И соответственно план действий. Правда, в нем отсутствовали несколько первоначальных этапов, но главное – видеть дальнюю цель.
Итак. В своем плане я научилась одеваться красиво и дорого и нашла средства для этого. Освоилась в мире винировых улыбок и устриц. Побывала в Дубаи и на Мальдивах. И самое главное – стала есть полезную ботву не от того, что денег на мясо нет, а потому что сельдереевый фреш на завтрак – это обязательный атрибут утонченной особы. Из тех, кто потеет ванилью и пукает фиалками. И тогда я смогу всем рассказывать легенду, что я сирота, лишившаяся богатых родителей и наследства, и рассчитывать на то, что меня заметит какой-нибудь олигарх.
Однако от составления Мега плана до его воплощения, как из родного Крыжополя пешком в Австралию. На карте видно, как, а в реале – только на самолете. Но! Я уже приехала в Москву и приступила к поискам той самой ступеньки, которая ведет наверх. И начала со ступенек модельных агентств.
Черт побери! Тут я в полной мере ощутила себя настоящим гадким утенком на птичьем дворе
Единственное отличие – «А что это за урод к нам пожаловал?» выглядело несколько по-другому. Не в глаза, а за спиной, но громким шепотом. Не откровенно презрительными взглядами, а лишь ехидно поджатыми уголками губ. Се ля ви. Такова жизнь. Гадкого утенка будут презирать везде, и форма презрения зависит лишь от уровня «птичника».
И в агентствах мне дали от ворот поворот. Я зажата, есть пару лишних килограммов, двигаюсь, как оживший манекен и, самое обидное, – во мне нет изюминки. Можно подумать, что те сушеные воблы, которых мне довелось увидеть, и есть пресловутые изюминки. Не вижу прелести. Как и они во мне.