– Тебе это нравится, верно?
От неожиданности я даже вздрогнула, чуть не выронив пузырек, что держала в руках.
– Ты о чем? – нахмурившись, повернулась я к оборотню, который в данный момент сидел, откинувшись на стуле.
– О твоей работе. Она тебе нравится?
Не совсем понимая, что он имеет в виду, я осторожно кивнула.
– Да. Я люблю то, чем занимаюсь. Почему ты спрашиваешь?
– За тобой интересно наблюдать, – улыбнулся он, закинув руки за голову. – Не часто встретишь кого-то, кто занимается своим делом с такой самоотдачей.
– Ничего удивительного в этом не вижу, – буркнула я, возвращаясь к прерванному занятию.
– И ты не жалеешь, что занялась именно этим? – не отставал оборотень, судя по звуку, став раскачиваться на стуле.
– Мы с тобой травничество обсуждаем или проституцию? – недовольно спросила я, вновь взглянув за спину. – Почему я должна жалеть, что стала травницей? – возмутилась я.
Оборотень задумчиво пожал плечами.
– Ты сама сказала, что теперь потеряна для общества, поставив на себе клеймо «ведьмы». Неужели ты не хочешь семью?
– Почему это, не хочу? Хочу! – удивилась я, подняв брови. – Но это не значит, что согласна на любую.
– В каком смысле? – настала очередь оборотня удивляться. Он даже качаться на стуле перестал и оперся локтями на колени.
– В прямом, – пожала я плечами, вставая со своего места, вспомнив про еще один настой, который помогает снимать воспаление на ранах. Оборотень молчал, ожидая, пока не вернусь на место и не продолжу. – Я считаю, что мой муж должен принимать меня любой, а не только, как дополнение к мужу, хозяйству и кровати, с функцией инкубатора, – мрачно хмыкнула я. – Я не готова подстраиваться под общество, притворяясь прилежной женой и в будущем тихо ненавидеть свою жизнь и себя за упущенные возможности. Меня полностью устраивает моя жизнь, даже если это значит, что я никогда не выйду замуж.
– Ты готова прожить всю жизнь одинокой? А как же дети?
– Никто не запрещает мне завести любовника, – усмехнулась я, выразительно посмотрев на его, неожиданно потемневшую, физиономию. – И родить ребенка мне тоже никто не мешает. Возможно, так и поступлю, – мечтательно улыбнулась я, проигнорировав тихий рык со стороны мужчины.
– Но он будет считаться незаконнорожденным, а тебя, помимо «ведьмы», клеймят еще и «шлюхой».
– Я же не сказала, что так и сделаю, – с раздражением заметила я.