Бежалось легко. Андрей был уверен,
что морпехи устанут быстрее — солдаты были в полных разгрузках и со
штурмовыми винтовками. Но он и четверо других пленников начинают
выдыхаться, а двум конвоирам нипочем. Только орут, гады, сильнее и
злее.
— Черт! — Андрей чуть не наступил на
пленника, который бежал впереди и свалился на бетон.
Он умер. Сердце не выдержало или
что-то еще. Правда, Ливадов понял это не сразу. Конвоиры сначала
разразились ором и пинками — лупили упавшего и подозрительно
неподвижного пленника, но недолго. Вдруг успокоились, один
перевернул пленника на спину и закрыл выпученные остекленевшие
глаза. Мертв.
Эта смерть позволила перевести
дыхание. Цинично оценивать чужую жизнь несколькими мгновениями
собственного отдыха, но этот мир давно приучил Ливадова к
жестокости. Он тоже становится черствым и злым, и не может ничего с
собой поделать. Да и не хочет!
Морпехи вновь зарычали и погнали
пленников дальше. Снова бегом!
Когда добрались до забора из прутьев
и сетки, отделявшего аэродром от базы, Андрею казалось, что сейчас
он тоже кончится. Его спас контрольно-пропускной пункт, вовремя
оказавшийся на пути. Ливадов согнулся в пополам, жадно хватая
воздух. Хотелось просто упасть на землю, как сделали трое его
сотоварищей по забегу, но надо ходить — быстрее восстановится
дыхание. Андрей перевел взор на аэродром, от которого вели группки
других пленников. Пешком! Какого же хрена их-то заставили бежать,
будто собирались загнать до смерти? Одного и загнали…
Они опередили всех, кого вели к
базе. Конвоиры довольно скалились, вскидывали правую руку и
показывали своим большой палец. Забег с пленниками был для морпехов
развлечением. Они первыми очутились у базы, хотя им тоже было
нелегко, но держались хорошо, сил для веселья у них
предостаточно.
Один из морпехов скрылся внутри
здания КПП и, к радости пленников, застрял внутри надолго. Когда
показался вновь, все уже отдышались. Андрея и остальных провели за
ограждение, за которым он не увидел ничего особенного — только
двух- и трехэтажные корпуса, прямые линии дорог, все по-военному
чисто и строго, а людей, кстати, немного.
Шли недолго, скоро свернули к
медицинскому боксу. При входе в двухэтажное здание на флагштоке
развевался белый флаг с красным крестом. Первым делом погнали в
душевую, после которой выдали белые пижамы, тапочки и стальные
наручники. Андрей спокойно смотрел, как щелкнули на запястьях
браслеты. Он ожидал нечто подобное и не собирался рыпаться. Сейчас
не время. К пленникам приставили новую пару конвоиров —
санитаров-мордоворотов с электрошокерами, и те начали водить
вверенную им четверку в наручниках по кабинетам.