Группа тяжелых самолетов начала вытягиваться в линию, а затем головные машины стали забирать влево и продолжали поворот до тех пор, пока над полем не образовался хоровод аппаратов, плотно идущих друг за другом. Прикрывавшие их истребители по-прежнему продолжали оставаться с внешней стороны круга. Только теперь Григорий рассмотрел тевтонские черно-белые кресты, нанесенные на крылья и фюзеляжи. Потрясенно охнул и пробормотал:
– Значит, действительно война!
Пилот ведущего немецкого бомбардировщика посмотрел вниз сквозь наблюдательное окно в полу кабины и отыскал нужную цель. На этот раз он решил напасть на длинное здание, которое обозначалось на схеме как склад боеприпасов. Летчик потянул красную ручку на себя. Выпустил закрылки аэродинамических тормозов и убавил газ. Резко крутанул штурвал вправо и перевернул самолет на сто восемьдесят градусов, кабиной к земле.
Послушная машина тотчас клюнула носом. Завалилась на крыло и мгновенно перешла в крутое пикирование. Теперь она летела почти вертикально и буквально падала на землю. Раздался мощный рев воздушной сирены, установленной под корпусом. Фашистский ас бросил быстрый взгляд на фонарь кабины. Там на стекле была нанесена вспомогательная градусная сетка. Он прикинул угол пикирования относительно горизонта и убедился, что все идет как надо.
Когда самолет приблизился к земле на пятьсот метров, загорелась лампочка на контактном альтиметре. Пилот привычно сжал ручки управления и вдавил кнопки сброса. Находившийся под фюзеляжем захват отвел бомбу в сторону от воздушного винта, и тут же включился механизм автоматического выхода из пикирования. Сирена мгновенно смолкла. Аппарат начал выравниваться и перешел в горизонтальный полет. Затем быстро набрал высоту и включился в карусель, вертевшуюся над взлетным полем.
Фашистские машины одна за другой с громким воем сваливались в пике. Сбрасывали бомбы и возвращались в строй. Тяжелые фугасы с жутким грохотом врезались в здания и разносили все в мелкие куски. Тысячи обломков и огромные тучи пыли взметнулись ввысь. Воздух заволокло плотным облаком ядовитого дыма и гарью от возникших многочисленных пожаров. Уши заложило от рева сирен и череды мощных взрывов.
Следом за пикирующими бомбардировщиками над полем появились вражеские штурмовики. Они проносились над землей на бреющем полете. Сбрасывали на аэродром десятки мелких бомб и поливали снарядами из авиационных пушек всю площадь базы. От страха Григорий закрыл глаза и упал на дно своего окопа. Сжался в комок и закрыл голову руками.