О да, ей это уже говорили.
И даже стипендию предлагали в три рубля ежемесячно. За три рубля она бы прожила… одна… как-нибудь… но вот что стало бы с сестрами?
Тетушка бы не справилась. Она уже тогда…
- О вас до сих пор вспоминают с сожалением, и если случится вернуться, примут с радостью.
Вернуться?
Об этом Лизавета запретила себе думать. Некуда возвращаться. Да и незачем. Она нашла свое место в жизни, плохое или хорошее – как знать? Главное, она привыкла и… чего уж говорить, ее работа ей нравилась.
- Но о том вы, полагаю, не думаете, хотя зря… - Соломон Вихстахович сложил снимочки в конверт, а статейку перечитал еще раз. – Вам было девятнадцать, когда ваш батюшка преставился… после это назвали несчастным случаем…
- Назвали, - эхом откликнулась Лизавета.
…потому что иначе надо было бы судить ублюдка, который в пьяном дурмане магией баловаться начал. А что стационарный защитный амулет против родовой-то силы?
Отца хоронили в закрытом гробу.
И матушка не плакала.
Она стояла, держала Лизавету за руку, и не плакала. А после вернулась, легла и закрыла глаза, тело не удержало раненую душу и… вторые похороны прошли легче первых.
- Хуже, что вашему батюшке не хватило выслуги…
…трех дней.
Всего трех дней…
- …потому как на Севере, где ваше семейство жило ранее, он не был оформлен должным образом…
…на Севере многие значатся вольными охотниками, потому как ведомство мест не имеет, а порядок блюсти надо. Сейчас, поговаривали, многое изменилось, но тогда…
- …и вас с сестрами выставили из квартиры. А заодно уж пенсию по утрате кормильца вы получаете в неполном объеме…
…пять рублей вместо двадцати пяти. И будьте благодарны, девушка, что я вошел в ваше положение. Это дело слишком спорно, многим кажется, что ваш отец значительно превысил полномочия, и если откроют доследование, то…
- Вам повезло, что у вас нашлась старшая родственница, иначе ваших сестер отправили бы в приюты… - Соломон Вихстахович протянул платочек.
- Зачем…
Она приняла.
- Зачем вы…
- Затем, чтобы вы, заигравшись, не решили, что слишком умны, что никто-то ничего не поймет… у вас много врагов, Лисонька. И дознайся кто… - он выразительно замолчал.
О да, воображением, что бы там ни говорили, Лизавета обладала преизряднейшим, а потому сглотнула. Она ведь и вправду… в первый раз, конечно, боялась, да что там боялась – бессонницу заработала, все вслушивалась, не поднимается ли кто по старой скрипучей лестнице.