— Достали? — с места в карьер рванул он вопросик и
удовлетворенно шмыгнул носом, увидев положительную реакцию, — я и
не сомневался. Обменявшись с Ассистентом пластиковыми квадратиками,
заметно повеселел, протер очки и, расслабившись, погрузился в
питие, посчитав дальнейшие вопросы неуместными. Никто же ничего не
спрашивал. Никогда.
***
Взял клятву. Страшную. Если клятва — обязательно страшная, иначе
это и вовсе никакая не клятва. Про суровый гнев и презрение
товарищей. Про благополучие и здоровье близких родственников.
Просто «зуб даю».
Когда клятву дают, приходится брать. Хотя нахрена мне здоровье и
благополучие его родственников? Тем более его зуб. Не нужен мне его
зуб. Я со своими-то справиться не до конца умею.
Чудик этот выглядит весьма непрезентабельно. Бомж — не бомж,
просто опойка. Я, как его увидел, сразу понял, что дело нечисто. И
место тоже нечисто. Попадешь в такое место, сразу ни за что не
выберешься. И не сразу тоже, не выберешься без потерь.
Но мне-то терять, в сущности, и нечего. Я капиталом не
обзавелся, за душой ничего не имею, никаких таких сакральных знаний
или чудодейственных артефактов не заслужил. Поэтому без обиняков,
сразу к делу приступил.
— Говори, нежить болотная, куда мне путь держать! — грозно и без
тени сомнения вопрошаю. Он, разумеется, заюлил, дурачком стал
прикидываться. Но я с такими Гавриками давно научился дела иметь.
Тут главное, слабины не дать. Сразу показать, кто хозяин
положения.
— Да нету тут никаких путей дорог. Добрые люди тут не ходят, а
лихие давно перевелись.
— А я тебя не про людей и спрашиваю. Сам знаешь, про кого
спрашиваю! — Вот тут-то он и понял, что попался. А я понял, что
если я отсюда уйду, то уйду совсем не бедным, и совсем не
озабоченным. И я взял клятву. Страшную.
***
— А всё-таки она ведьма, на что хочешь, поспорим, — Ваня
фигурально рванул тельняшку на груди, хотя никакой тельняшки,
конечно и в помине не было, интеллигентные же люди сидели, по
дресс-коду прикинутые.
— Ещё неделю попей, и не такое причудится, — не поддержали базар
братки, потом, немного погодя, когда уже всё остальное перетерли, к
теме вернулись.
— Панночка такая, из Вия, — хихикнул начитанный Бегун, и тут за
окном громыхнуло. Как-то нехорошо громыхнуло, не по-доброму, хотя
дождь уже и не на шутку разошелся, но вроде грозы в это-то время —
редкость, осень всё-таки поздняя, а громыхнуло, как бы в ответ на
шутку. И холодок такой прокатился по комнате, могильный такой
холодок…