А вот и он, кстати. За поворотом широкий участок тропы
перегородила высокая черная крепость.
Часть 2. Глава 6.
Высокий Хротгар. Арнгейр.
Он стоял на коленях в Западном крыле, напротив окна, и
медитировал. Со стороны могло бы показаться, что такая поза не
слишком то и удобна, особенно для многочасового времяпрепровождения
для не молодого, в общем-то, человека, но за десятилетия практики
можно и не к такому привыкнуть. Человек, такое существо, что
приспособится может к чему угодно. Неудобная поза, постоянный
холод, недоедание.
Следуя путем Голоса, он уже давно покорил и закалил свое тело и
его нужды и желания более не тяготели над ним. Совсем другое
тревожило его ум и лишало покоя, хоть он никак не хотел в этом
признаться даже самому себе. Во времена его юности эти коридоры
были полны людей, как мастеров Пути, так и послушников, а во
внешнем дворе ежедневно можно было видеть десятки паломников, что
приносили свои дары, и так же находились в медитации, желая
прикоснуться к святости этого места. Слава Седобородых гремела по
всему Тамриэлю, ярлы и короли искали их совета и одобрения. Многие
хотели устроить своих сыновей послушниками в Высокий Хротгар, но не
многим это удавалось, поскольку отбор был очень суров.
Еще сорок лет назад, в его зрелые годы, в очередь на испытание
вставали и сыновья ярлов. Сын Медведя Истмарка показал себя
достойным и был принят на обучение. Десять лет он провел на Высоком
Хротгаре постигая Путь Голоса, но не устоял на нем, став
Отступником. Порой, ему казалось, что именно с этой неудачи и берет
начало их упадок.
Сейчас их осталось всего четверо. И, откровенно говоря, тех
даров, что хорошо если раз в неделю приносили редкие паломники, им
едва хватало. Да и они, эти паломники, большей частью такие же
старики как и он сам. Тот же Климек из Айварстеда, что по наивности
носит им еду пригодную для долгого хранения, как будто она тут
залёживается, уже не молод, и кто знает, может пройдет совсем
немного времени, и он не рискнет подняться наверх по семи тысячам
ступеней, либо, что ещё хуже, рискнет и сгинет по пути наверх.
Последние годы он много размышлял о том, что происходит в мире
вообще и с его орденом в частности. Неужели они как-то прогневали
Кинарет, и теперь она, таким образом выражает свое неодобрение? Или
же Путь Голоса изжил себя? Быть может, они уже выполнили свое
предназначение и более не нужны? Все те неудобства, что испытывало
его тело ничего не значили по сравнению с той болью, что терзала
его сердце.