Я считал, что всё это были те
проекты, направления, дела которые я мог уже начать реализовывать
уже ДО того, как стать императором. И те люди, которые так уже
могли начать действовать в нужную сторону. И события пока ещё ЭТОЙ
истории тоже начали поворачивать в эту сторону.
12 февраля до обеда пришла весть о
неудачном штурме Евпатории. Россия после этого загудит: 'Уже турка
не смогли побить ! Что ж такое !?' А кто виноват ? Правильно,
власть, и прежде всего император. Это цена за самодержавную власть.
Побеждаешь ты на коне, проигрываешь, всё равно, на коне, но,
виноват.
А ведь в Евпаторию могли и не лезть
или лучше подготовиться. Что Меньшиков не мог точнее узнать сколько
войск там у Омер-паши ? Мог. Через местных греков и не греков.
Вечером мне сообщили, что императору
Николаю стало хуже, но, он на ногах. ' Значит уже скоро',- прочитав
сообщение подумал я. То, что Николай умрёт в феврале по старому
стилю я отлично помнил. Какого числа, нет. Остаются ждать, и
готовиться.
12-17 февраля здоровье Николая не
ухудшалось, даже улучшилось. И в то же время он не принимал
докладов, закрылся, не пускал к себе. Но, медики его наблюдали,
доктор Карелль и доктор Мандт. Я отдал распоряжение о любом
изменении состояния Николая сообщать мне немедленно, там дежурили
неотлучно мои люди. Бюллетень номер 2 сообщил: "Лихорадка его
величества к вечеру 17-го февраля усилилась", кто его правильно
понял, тот понял, что всё плохо.
Смерть императора, точнее,
неожиданная смерть, во время войны, которая им проигрывается, войны
к которой он так долго и упорно готовился, конечно, породит слухи и
разговоры о самоубийстве, отравлении. Это надо было если не
пресечь, то уменьшить. И решил действовать.
К двум медикам я приказал прибавить
всех лейб-медиков при дворе Николая I. Их было пять. Чтоб с
Николаем постоянно было четыре медика, а не один. Им было указано,
что они вели подробные записи с фиксацией состояния императора. В
ночь на 18 февраля император Николай Первый вызвал Александра к
себе. До меня у него уже были императрица Александра Федоровна,
великий князь Константин, старшие сыновья Александра, Николай и
Александр.
Я вошёл в небольшую комнату, в ней
стоял специфичный больничный запах, император и вправду лежал на
простой железной кровати. Медиков я отпустил. Вид умирающего
человека меня не пугал. В той жизни на расстоянии протянутой руки я
дважды видел и слышал смерть, агонию, и даже закрывал глаза
умершему.