Я понимаю, что его язык начинает заплетаться. Глаза мутнеют, как и у меня тоже. Все кругом плывет, окружающие предметы шатаются, как будто мы находимся в космосе, в аномальной невесомости.
Палец погружается в меня полностью, меня распирает от чувства наполненности и от переизбытка адреналина так, что я до крови кусаю собственные губы, чтобы сдержаться.
Не закричать.
Не выдать свой секрет.
Если он узнает, что я девственница, он ведь меня раскроет!
Миллиардер хватает меня за затылок, тянет к своим губам и горячо шепчет в ушко:
— Проклятье, ты тугая… Почему же ты, блять, такая сладенькая?! Сейчас я тебя попробую!
Надавливает на клитор пальцем, энергично его массирует, подготавливая.
— Давно мужчин не было?
После чего прижимается твёрдой головкой к влажному входу. Давит.
Я вздыхаю...
Я хотела сказать, мол, “никогда ещё не было”, но миллиардер резко напрягся.
— Не могу больше терпеть! Впервые со мной такое... впервые…
Обхватив за попку, подкидывает её вверх. Подставляет вперед член и насаживает на него одним махом. Сразу и до упора.
— Аааах!
— Блять! Какая ты узкая! Будто девственница!
Я запрокидываю голову назад и дышу открытым ртом.
Так туго…
Так полно!
Жжет!
У него большой размер. Очень большой!
— Капец! Что за прикол?! Так ты и правда невинна… Поэтому значит особенная? Ну Захар… Удивил, не то слово! Сюрприз удался…
Но боль также быстро проходит, как и пришла, когда миллиардер начинает лихорадочно покрывать мою грудь поцелуями, облизывая соски и одновременно поглаживая мои лопатки тёплыми, нежными ладонями.
Он дразнит мои тугие вершинки кончиком языка и начинает медленно двигаться, погружаясь всё глубже и глубже, растягивая меня своей невероятной, твердой длиной.
— О, даааа…
Движения ускоряются, боль отступает.
На смену боли приходит нечто грандиозное!
Незнакомец доводит меня до оргазма всего лишь несколькими мощными толчками.
Я кончаю.
И он тоже…
Кончаю и лечу выше луны, захлёбываясь в невероятнейшем безумии.
Мужчина ловит меня за подбородок, доделывая финальные толчки. Пьяными, ужасно разомленными глазами, которые уже слипаются, всматривается в мои, бормоча угасающим голосом:
— Кто ты, сладкая девочка? Как твоё имя?
— Я… я…
Мои глаза закатываются, я лечу в темноту.
И больше ничего не чувствую…