Да и принцесса хороша. Все они
хороши, черт! Одни проблемы. Ничего хорошего! Я уселся на край
кровати, собираясь подумать насчет завтрашнего дня. Телефон воткнул
заряжаться — хотя бы на некоторое время его должно хватить, а если
все совсем плохо, выход все равно найдется.
Хоть одна позитивная мысль за весь
день. Я залез под одеяло и выдохнул, затем подвинулся к середине,
как обычно любил спать, но неожиданно наткнулся на что-то мягкое и
теплое.
Моя жизнь явно не похожа на ужастик,
так что ожидал я там увидеть только одного человека.
— Принцесса, вылезайте, — попросил я,
пощупав для верности рукой под одеялом.
Снаружи тут же показались каштановые
локоны. В сумерках я не рассмотрел выражения ее лица, но девушка
бесстыдно высунулась по пояс, чтобы продемонстрировать, что она без
платья.
Здесь у меня кончились все слова,
какие можно было ей сказать. И комплименты в том числе, потому что
формы, которые до этого времени скрывало ее лимонное платье,
захватывали дух.
Я настолько долго пытался подобрать
подходящее описание для ее форм, что девушка не выдержала, оперлась
локтем на подушку и призывно качнула парой спелых дынь. Не
меньше.
— А я заждалась, — своим чарующим
голосом она просто ввергала меня в транс. — Профессор так
неожиданно нас прервал. Мне так не нравится, когда меня
прерывают.
Ее ладонь медленно скользнула под
одеяло и цепкие пальцы ухватились за трусы, готовые в любой момент
стянуть их. Я почувствовал, что вспотел. И по-прежнему не мог
вымолвить ни слова.
Губы принцессы вдруг оказались в
считанных миллиметрах от моего лица и его тут же обдало горячим
дыханием:
— Если бы я вдруг сказала отцу, что
кто-то посмел ослушаться меня, он бы вас тут же наказал, — она
коснулась мочки уха, чуть прикусив ее, и тут же добавила. — Шутка.
Здесь только я могу наказывать.
Ее шепот возбуждал и она это
явственно ощущала, начав мурлыкать, пока ее шаловливые пальчики не
лишили меня последней линии обороны.
— Интересно, в вашем мире это
происходит так же.... Интересно? — она приблизилась еще немного,
коснувшись моего тела твердыми возбужденными сосками.
Ее императорский прием явно мог
исправить день. И предыдущий тоже. Вдруг она надула губки и убрала
ладонь с причинного места.
— Ты такой... холодный! — нашла она
подходящее слово. Провокаторша.