— А где моя машина?
— Не до вопросов сейчас, идем
наверх.
— Куда? — я даже не двинулся с
места.
— Ты или упрямый, или тупой, —
капитан в момент растерял суровость, скорее с какой-то жалостью
глядя на меня. — А я думал, что все это не случайно, не везение. А
расчет и смысл.
Вот оно. Из меня хотят выдавить
признание. На слабо берут. Но уж лучше сидеть в кабинете на стуле,
чем в камере на жесткой скамье. Я сжал челюсти, а потом
ответил:
— Идем наверх.
Закатив глаза, Евгений Петрович
вышел, махнув рукой. Я последовал за ним, гадая, что меня ждет
наверху.
Мы поднялись на третий этаж и вошли в
не самый просторный на свете кабинет. Стало понятно, почему он
такой сердитый — у нашего шефа и то больше, хотя мы тоже считали
его каморку слишком тесной.
Но в кабинете уже сидел посетитель.
Одетый вполне солидно, в современный аккуратный костюм. И не узнать
его было невозможно.
— Вот, Паш, привел тебе, — капитан
указал мне на свободный стул напротив посетителя, а сам занял место
во главе и уставился на нас.
— Спасибо, Жень. Крепкий малый,
правда? — не глядя на меня, шпион завел беседу с капитаном. —
Сколько он тут провалялся?
— Да час с небольшим. Крепкий. Только
вот не слишком сообразительный похоже.
Я переводил глаза с одного на
другого. Они друг друга знают. Это точно какая-то афера, а меня
просто за лоха держат. Не бывает таких совпадений.
— Это он с непривычки, — мягко
рассмеялся Павел. — Да и удары по голове сразу не проходят.
— Ему бы в больницу, на самом деле, —
посмотрел на меня капитан. — Может, у него сотрясение. Кстати, это,
должно быть, тоже твое? — он передал Павлу пакет со стреляющим
цилиндром.
— Спасибо. Моя игрушка.
— Да что здесь происходит?! — не
выдержал я.
Эти двое сидят, болтают, как старые
приятели, а в это время принцесса похищена какими-то ублюдками. И
после моего крика оба строго уставились на меня, как на идиота.
— Ты нам и расскажи, что происходит,
— начал капитан. — Что ты делал в парке рядом с трупом? Машина на
штрафстоянке твоя? Темно-синий «фокус»?
— Машина моя, — медленно ответил я,
старательно обдумывая слова. — Труп — не мой.
— Труп наш, — склонив голову и
приподняв брови, произнес шпион. — Точно не твой, поэтому можешь не
переживать. Расскажи, что произошло.
И тут в моей ударенной голове созрел
единственно верный ответ. Ответ, который я должен был выдать сразу
же, как только увидел Павла, а не жаться в кресло.