- Что думаешь делать?
- Чего там думать. Мне здесь недели
две-три лежать придётся. - Андрей скривился, явно не от боли, а
огорчения. - Дома давно не был, надеялся нынче вернуться. У меня в
зимнем лабазе сотни две шкурок запасены. Пора их продавать, через
неделю уже торг будет. А так в цене упадут меха, до осени всякое
может случиться.
- Ну, грех на это жаловаться. Тебе и
так повезло живым остаться. - Алексей присел на лавку возле Андрея.
- Шкуры, дело наживное. Успеешь заработать, коли живой. Давай твою
рану посмотрим.
Быстров прогрел энергетикой рану,
чтобы не кровоточила. Затем аккуратно снял повязку и сбросил
лежавшие под повязкой травы. Внешний вид раненой ноги его успокоил,
дедово ученье не прошло даром. Рана была чистой, не воспалённой,
даже без сукровицы. По краям разорванное мясо уже начало
срастаться. И нигде не кровоточила. Алексей ещё поработал
внутренней энергией над раной и оставил её дышать, пока занимался
приготовлением отваров.
Звягинцев в это время спал под лёгким
внушением Быстрова, чтобы не видел состояние своей ноги. А то
решит, что ранение лёгкое, да попрётся за тридцать вёрст в своё
Завидное. Хотя теперь Алёша уже не сомневался, что поднимет мужчину
на ноги за пару-другую дней. Закончив новую перевязку, Быстров
занялся домашними хлопотами, через полчаса покормил проснувшегося
Андрея. Позавтракал сам с домовыми, отправился во двор, колоть
дрова и заниматься прочими домашними делами. Хоть и не был опытен
Алексей в домашнем хозяйстве, но поправить изгородь и вернуть
сползший кусок кровли на место он смог.
Неспешные домашние хлопоты затянулись
до обеда, пообедали все четверо вместе. Потом пришло время помочь
Андрею с туалетом, после чего тот уже сам задремал, явно радуясь
отсутствию боли в ноге. Алексей же занялся обработкой оставшегося
медвежьего мяса. Часть отнёс в коптилку, остальное поставил варить
на плите. Потом провёл ревизию дедова наследства, которое не
удивило своей скудностью. Всё правильно, много ли надо имущества
одинокому старику? Затем успел сходить в соседний подлесок,
нарубить там сухостоя, притащить всё обратно во двор. А там и время
ужинать пришло.
Повечеряли также вчетвером, после
чего Алёша ещё раз поработал энергетикой над раной Андрея, уже не
трогая повязку. А там и время для вечерних разговоров пришло.
Звягинцев без боязни рассказывал о своей жизни, о жене и детях, что
ждут его в Завидном, об охотничьей жизни. Затем разговор перешёл на
стоимость шкур, что лежат в лабазе и ждут продажи. И постепенно на
ценовую политику и строение здешнего общества. В принципе, ничего
нового Алёша не узнал, типичное позднее Средневековье. Сукно стоило
дороже мехов, железо едва не соперничало с золотом и серебром,
которое мыли на уральских речках к востоку отсюда. Железо, впрочем,
тоже выплавляли на Урале, но методами ещё демидовских времён.
Потому сам процесс, а затем доставка в здешние края обходился в
копеечку.