Он раскованно запустил ледяную ладонь под её тонкую кофточку, тело тут же покрылось россыпью мелких мурашек. Не желания – страха.
— Олег, пожалуйста… — попыталась отстраниться, безуспешно отталкивая руками. – Я репетировала номер для новогоднего концерта. Олег, пожалуйста, ты пьяный…
Не показывай, что боишься!
— А почему ты убежала? – ладонь переместилась выше, сжала крошечную грудь, растирая сосок шершавым пальцем.
— Не знаю… — выдохнула, борясь с накатившим отвращением.
Орать бесполезно – здесь никогда никого не бывает. Её крик может его только разозлить… и раззадорить.
Рука заскользила ниже, юркнула под оборки пышной концертной юбки.
— Не бойся меня, Вер, всё будет хорошо. Тебе понравится...
Нет! Нельзя! Не хочу!
Реальность происходящего уплывала, ей казалось, что всё это происходит не с ней, но его настойчивые пальцы под бельём грубо выдернули из полубессознательного морока.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, она что есть силы закричала.
16. Часть 16
***
Вера наклонилась над столом, внимательно пересчитывая ампулы Промедола*. Если хоть одна из этих склянок пропадёт – влетит всем по первое число.
Каждая смена начиналась и заканчивалась этой рутинной, но крайне важной процедурой – учет пустых ампул, учет оставшихся неиспользованных, учет выполненных инъекций. Учёт, учёт, учёт...
За сильнодействующие наркотические препараты заставляли ставить подпись едва ли не кровью. Шутка ли – за пропажу всего одной ампулы светил самый что ни на есть реальный срок.
Пару месяцев назад сменщица Лиза закрутилась и куда-то потеряла две ампулы Морфина*, так такое началось – подняли на ноги всех: заведующую отделением, главврача, службу госнаркоконтроля.
Лиза рыдала как сумасшедшая, все мусорки на территории больницы излазила, заглянула в каждый угол, даже в туалеты – не нашла. Увы, с работой пришлось распрощаться, и до сих пор на бедняжку не закрыли уголовное дело.
— О, Верунчик, привет, — Лёшка заглянул в кабинет, смахивая с плеч тёмно-синего пуховика капли растаявшего снега.
— Долго ты спишь, Ненахов, — не глядя на него, бросила Вера и, записав цифру в журнал, бережно убрала лекарство в сейф.
— Да в пробке завис как всегда. «Москва-а-а, люблю тебя-а-а», — насвистывая старый хит, Лёшка прошёл в тесную раздевалку и открыл шкафчик, до отказа забитый одеждой сотрудников. На нижней полке кучка стоптанных шлёпанцев, туфли со сбитыми набойками. – Девчонки, вы б прибрались тут хоть раз, — не без боя вытягивая свободную вешалку, пожурил Ненахов.