- Какой подарок!? Что ты ему купил?! – возмущается Марина.
- То, что давно обещал.
- Ты все-таки купил ему это планшет. Леша, так нельзя, - строго хмурит брови Марина. – Ты чересчур его балуешь. Подарки это хорошо, но все должно быть в меру.
- Ой, какая строгая у нас мама, - усмехаюсь я, подхожу к ней, обнимаю за талию. Маришка стоит у плиты, готовя обед. Разворачивается в моих руках, тянется к моим губам. Я сам сокращаю расстояние, мягко чмокая ее в губы, но Марине мало, она перехватывает инициативу на себя, углубляя поцелуй. Позади нас что-то разбивается, со звоном и осколками, мы одновременно оборачиваемся в сторону шума.
- Извините, - тихо мямлит Лина. Бросаясь собирать осколки своей чашки, не поднимая на нас глаз. – Я не хотела вам мешать. Я просто собираю вещи, и хотела взять чашку. Я сейчас все уберу, - быстро тараторит она.
- Да ничего страшного, ты нам не помешала, - говорит Марина. Отрывается от меня, поворачивается к плите. Подхожу к девочке, помогая ей собрать осколки. Ангелина поднимает на меня глаза, и я вижу, что в них плещутся застывшие слезы, которые она пытается сдержать. Глубоко вдыхаю, быстро поднимаюсь, выбрасывая осколки. Я не могу просто так переносить ее печаль. Она выворачивает мне душу, своей растерянностью и застывшими слезами. И перед глазами возникает момент, когда она вот так же плакала, и наш поцелуй.
- Марин, я съезжу на час в офис. Мне нужно забрать кое-какие документы, - мне не нужны никакие документы. Мне просто необходимо вырваться из этого плена синих глаз.
- Надо, так надо, - отвечает Марина, продолжая готовить. – Только не задерживайся, через час нам надо забрать Антона.
- Я буду вовремя, - быстро выхожу из кухни, переодеваюсь, и покидаю квартиру, в которой, в последнее время, мне становится невыносимо. Я еду в парк. В место, где мои мысли всегда приходят в порядок. Это место всегда помогало мне восстановить душевное равновесие.
Ангелина
У меня было ощущение, что он гонит меня. Из квартиры, из головы, из жизни. Я не знаю, что застилало глаза Марине, но мне было предельно ясно, что он меня избегает, впрочем, как и я его. Ночью они занимались сексом. Моя комната находилась за стенкой. Нет, они вели себя тихо, но я слышала. Я просто не могла уснуть. В тот момент, мне хотелось сбежать из дома, только, чтобы не слышать этого. Я понимала, что они занимаются сексом постоянно. И даже, несмотря на свои ограниченные познания в этой сфере, я понимала, что без секса - нет отношений. Но понимать это одно, а слушать и знать, что там за стенкой, мужчина, которым ты грезишь по ночам, занимается любовью с другой женщиной, твоей тетей, это совершенно другое. Это невыносимо. Я не знала, как назвать то чувство, которое зарождалось внутри меня, но оно было жгучее, яркое и болезненное. Люди называют это ревностью. Я ревновала, первый раз. Испытывала чувство, на которое не имела права. Мне хотелось закрыть уши и ничего не слышать. Но в тоже время, я ловила каждый звук, стон Марины, голос Леши, который что-то ей говорил в процессе. После нашего поцелуя я уже не могла быть прежней. Леша словно разбудил во мне все тайное и запретное, мне казалось, что я схожу с ума. Я испытываю непреодолимое влечение к мужчине моей тети. К мужчине, старше меня на пятнадцать лет. Даже в мыслях это звучало грязно, мерзко и отвратительно, но кто скажет, как бороться с собой? Как все это преодолеть? Я не могла ни с кем поделиться. У меня были подруги, с которыми я общалась, но практически всем, что со мной происходило в моей жизни, я делилась с мамой. А сейчас… Я не могла даже произнести это вслух, и уж тем более, рассказать об этом маме. Мне казалось, что она возненавидит меня за это…