— Ты понимаешь, что если нет вещей, то тут никто не живет, а если есть накрытый стол и свечи, значит, кто-то организовал свидание и сюда в любой момент могут заявиться! — зашипела она ему в лицо.
— Ладно, ладно, — принялся успокаивать ее мужчина. — Тогда хватай финтифлюшки с камина и валим отсюда. Но пожрать я все равно возьму, это тебя тут кормят, а меня нет. — И он, достав из кармана тонкий мешок с завязками, полез обратно на стул.
А в другом конце дома, у зажженного камина в гостиной своих апартаментов, Генрих Викторианович, полулежа на мягком диване в домашнем халате, задумчиво перелистывал странички книги. Он только собирался принять расслабляющую ванну и уже положил яркий томик иномирной литературы на стол, как громкий «бум» в дверь и истошные вопли «Ге-е-енрих», «спаси меня-а-а», раздавшиеся из коридора, поставили жирный крест на его планах спокойно провести вечер.
— Что там Поликарпыч еще придумал? — вздохнул некромант, заглядывая в ванную и выключая воду. — Может, аквариум подтекает? — встревожился он и пошел открывать уже просто воющему под дверью Карпу.
— Генрих! Я чуть не погиб! — Тележка с Поликарпычем заехала через порог, нервически дергаясь из стороны в сторону, видимо, карась сам не понимал, куда ехать, и транспорт мотало и дергало. — Там у меня в окно что-то лезло! Белое с жуткими глазами. Когти во! — Он широко развел в стороны плавники.
«Похоже, подтекает у Карпа крыша», — услышав вопли про монстра, хмыкнул Кронов про себя.
— Поликарпыч, весь парк и дом под охраной семейной магии, сюда не могут попасть посторонние. — Генрих Викторианович сам подкатил тележку к креслу и, усевшись, принялся успокаивать паникера: — Тебе, наверное, привиделось. Ветер на улице, ночь, может, птица пролетела или ветка дерева качнулась.
— Какая ветка? Какая птица?! — Возмущенный карась чуть не выпрыгнул из своего аквариума. — Огромное, круглое, с когтями! Глаза горят, зубы скрежещут! — Он изо всех сил вытаращил собственные глаза и попытался изобразить плавниками клыки в распахнутой пасти. — Я тут подумал... ты же не откажешься приютить меня на ночь? — Рыбех умоляюще сложил плавнички, с надеждой глядя на профессора. — Или давай я совсем к тебе перееду? — Он ткнул в уютно свернувшегося выусня на соседнем кресле. — Вон эта подушка для блох дрыхнет себе в комфорте и безопасности, чем я хуже?