В обеденное время посетителей единицы, я занимаю ближайшее место к барной стойке, устраиваясь на мягком диване.
Постояльцы провожают меня взглядом и возвращаются к своим разговорам.
— Твоя красавица? — Бармен кивает в окно на байк.
— Моя, — я коротко отвечаю, улыбнувшись, листаю ленту объявлений.
— Сколько лошадок? — кладет меню и по-свойски присаживается напротив.
— Не знаю, — отвечаю честно. — Что можно съесть?
— Сосиски и жареный картофель. До скольки разгоняется?
— Сто восемьдесят пять смогла выжать.
Адреналин помогает не терять связь с волчицей, кровь закипает в венах от чувства скорости. Довольно часто я бесцельно наматываю километры, сжигая бак топлива. Деревья, дома, люди — все сливается в единый размазанный поток, кроме черной ленты дороги впереди.
Мужчина лет пятидесяти уважительно качает головой.
— Достойно для такой малышки. Ну так что, есть будешь? — спрашивает он.
— Буду.
— Отлично, я тебе и чай сделаю. Погода сегодня мерзкая.
— Спасибо.
Мужчина прихрамывает, ловит себя рукой за барную стойку.
На кухню вслед за барменом торопливо входит парень, он театрально подкидывает бусины нитяных штор. Фоном — их возбужденный разговор, не вникаю в слова и смысл сказанного до определенного момента, пока мозг не вычленяет фамилию, от которой жар разливается по телу и скручивается вибрацией внутри. Затаив дыхание, не отрываясь от экрана телефона, я прислушиваюсь к каждому слову.
— Ты уверен? — узнаю голос бармена.
— Да, Рос, абсолютно. Об истинной Рокотова только сейчас и говорят. Альфа скрывал ее существование несколько месяцев.
Перед глазами плывут белые пятна, словно мелкие мыльные пузыри. Шестнадцать лет я не слышала эту фамилию.
— Ро-ко-тов, — шепчу, и каждый звук отдается болью в сердце.
— Человек, — выплевывает второй.
— Мы с тобой тоже люди.
— Пока, Рос, пока.
Бармен хмыкает.
— Ты еще веришь в скорое обращение? — спрашивает он.
— Конечно. И ты сможешь отомстить за свои увечья.
— Успокойся, — обрывает бармен, — и смирись с тем, что нас использовали и будут использовать, пока мы не сдохнем. Не обращают таких, как мы. А трогать девчонку Альфы не советую, яркий пример подобной глупости перед тобой. — Я пересаживаюсь на противоположный край дивана. Так мне видно происходящее. Бармен, надев фартук, стоит у плиты, помешивая деревянной лопаткой содержимое сковороды. Мужчина берет металлический ковш и стучит по левой ноге: — Или хочешь, как я? У меня хотя бы остались руки и вторая нога, а Бегемота собирали по кускам, — шепчет, откидывая ковш в раковину. — Там, где сейчас стоят мусорные баки. Поэтому мой тебе совет: меньше слушай кровососов и проживешь дольше. Не высовывайся, шкет. За мои двадцать пять лет работы на них я не видел ни одного обещанного обращения.