Вечер пятницы и субботу я провожу в горизонтальном положении, игнорируя анонсы вечеринок и приглашения. Многолетним привычкам изредка полезно изменять, да и нужно учиться развлекаться без Мита. Как бы странно ни звучало, но я даже испытываю что-то сродни ревности. Вот так в один момент взять и потерять друга.
— Ром! — я отталкиваю ведерко с куриными крылышками и стряхиваю сухари, налипшие на футболку. — Ты занят?
— Я глажу рубашку.
— В одиннадцать вечера? — я поднимаюсь с дивана. — Достойное занятие для парня. Не хочешь прокатиться?
— Не-а.
Я иду на голос брата.
— Ты серьезно? Выбираешь утюг вместо девчонок? Он, безусловно, горячее…
— Смирись, старший, я не люблю тусовки. — Он поджимает губы, утвердительно качая головой.
— Я начинаю сомневаться в тебе, брат мой.
— Не сомневайся, — Рома педантично отпаривает залом на рукаве.
— Ты еще больше укрепил меня в подозрениях. А не домосед ли ты, часом? Домосятина, — огрызаюсь я.
Младший вскидывает руку в характерном жесте, демонстрируя средний палец, и возвращает меня мыслями к брюнеточке. Тонкая, с мраморной кожей и колючим взглядом. Интересно, какого цвета у нее глаза? Издалека казались темными. Вот бы рассмотреть при свете дня и снять с ее лица всю дрянь, что она навешала. Может, проехаться по клубам, поискать?
— Ты куда?
— Спать, — своим ответом я удивляю брата. Еще не хватало мотаться по городу в поисках костлявой разводилки. — Нет, — меняю решение, — пробегусь, а потом спать.
— Вещи не разбрасывай, — Ромка зудит мне в спину.
— Если бы не был уверен, что это невозможно, подумал бы, что у нас разные отцы, — я комкаю футболку и кидаю на диван.
Распахиваю дверь, голое тело обдает ледяной крошкой. Утренний снег, подтаяв на солнце, покрылся тонкой коркой и приятно потрескивает под лапами. Я неторопливо бегу вдоль домов, с неба срываются мелкие снежинки. Параллельно своим шагам улавливаю еще одни — человеческие. Стоит мне остановиться, замирают и они. Всматриваюсь в темноту, втягиваю воздух, но кто бы это ни был, он с подветренной стороны. Наугад бросаюсь между двух домов и замечаю темную фигуру. Всю в черном, свободных штанах и огромной толстовке с глубоким капюшоном. Человек делает шаг назад, скрываясь во мраке, и я теряю возможность рассмотреть черты лица. Мягко наступаю, моим движениям вторят, отступая по диагонали. Предупреждающе рычу, уверен, что незнакомец не из нашей стаи — чужак, но он не останавливается и не бежит испугавшись, продолжает равномерно шагать. Первое, что приходит на ум, — волк Платова ищет сбежавшую девчонку, Лесю. А незнакомец ускоряется, скрывается за верандой соседского дома. Торопливые шаги, щелчок, рокот мотора — и я клацаю пастью в пустоте, ослепленный ярким светом фары.