– Все очень просто! – чтобы забрать пистолет, пришлось даже чуть
приложить силу, ей уже явно не хотелось выпускать его из рук. –
Защелка магазина внизу, в основании рукоятки. Заряжаете патроны,
вставляете магазин, прячете в сумочку. В случае обострения ситуации
достаете и вот так, держась за рифление на затворе, – щелк-щелк! –
досылаете патрон. По моему опыту, хоть я и не прекрасная юная
девушка, – тут мы с ней улыбнулись почти одновременно, – это
действует на агрессивно настроенных свиней как ведро холодной воды.
А если все же окажется мало, у вас будет еще семь друзей.
Сколько я помнил, внутри пистолет сюрпризов не имел, сохран
близкий к идеальному. Но на всякий случай все же вытряхнул
запирающий клин и, сняв затвор, глянул ствол на просвет – все
верно, "ни пылинки на кителе", словно вообще не стреляный.
– Как вы ловко с ним...
– Практика. – Вернув затвор на место, я аккуратно спустил курок
и положил пистолет на стол. – Не пытайтесь повторить сами.
Губы упрямо сжались, значит, попытается непременно. И может даже
соберет сама, раза с пятого, не такой уж "покет хаммер"
сложный.
– Или хотя бы первые несколько раз пусть рядом с вами будет
мужчина, которому вы доверяете.
– Спасибо за совет, месье. К сожалению, – тут уже пошел явный
сарказм, – в наше время найти такого мужчину намного сложнее, чем
пистолет.
– Совет бесплатный, прилагается к оружию. Как и патроны, – я
выложил перед собой пачку .38Auto. – А вот хорошее оружие стоит
денег.
Намёк может был и лишний. Когда я назвал цену, даже бровь у неё
не дрогнула. Зато Косторез, увидев, как я ссыпаю деньги в
"кассовый" ящик, удивленно хмыкнул – а ведь нашего доктора не так
легко удивить.
Когда я вернулся на свой стул, её уже не было видно. И даже
аромат духов уже сдуло, он и был-то едва заметный, с нотами яблони,
заставляя вспомнить юность, майский сад…
Встряска головой не помогла, наваждение не пропало, наоборот, я
почему-то еще больше уверился, что когда-то встречал эту женщину,
имени которой так и не узнал. Глупое чувство, учитывая, как меня
мотало по шарику…
…но десятью минутами позже, уже заканчивая подписывать ярлыки, я
все-таки вспомнил. С поправкой на годы… но все же она была до боли
похожа на девчонку-продавщицу в бакалейной лавке пана Горака. В
последний год я часто ходил туда, отговариваясь низкими ценами,
пусть и топать приходилось больше часа. Но в тот единственный день,
уже перед уходом на фронт, когда мне достало храбрости спросить её
имя… в тот день её в лавке не было.