Одновременно пытаться слиться с
камнем и принять удобное положение для броска вперед, было сложно.
Я мучился с оружием, пытаясь спрятать его – острие копьеца слишком
торчало из камина.
Я опасался смотреть меру стражников.
Помнится, звери такое очень хорошо чуют, особенно если их
просматривают более слабые. Не надо быть особого ума, чтобы понять,
что они не выше второй ступени – на всех рядовых должностях до
этого встречались именно такие звери.
Наконец я прижал копье и съежился в
нише, приняв позицию, удобную для рывка. Если что, свою жизнь я
продам подороже.
Шаги шоркали уже возле колонны со
шлемом.
– Я ничего не слышал. Показалось
тебе.
– И правда. Никого не чую.
– Может, петли?
– Сам вчера смазывал.
– Вот серьезно скажи, после трех
жбанов пива у тебя слух появился?
– Да точно, скрип был! Или треск…
– Это моя задница до сих пор трещит.
От пинка десятника!
– Да ну тебя на хрен, Бьорн, –
пытаясь справиться со смехом, ответил второй, – Она у тебя всегда
трещит.
И звери засопели, пытаясь не
рассмеяться, а потом прыснули и раскололи тишину комнаты диким
хохотом. Все-таки пива они выдули немало, и даже ночной разгоняй от
начальства казался им приключением. Я усмехнулся – хороший командир
настоящий разговор припасет на утро, с трезвыми.
На секунду я расслабился. Мне снова
повезло нарваться на бестолковых зверей, не отличающихся особым
умом. Но я не терял концентрации, воображая слияние со стихией. «Я
– камень, я – камень», – повторял я про себя.
– Слушай, а дверь разве не закрыта
должна быть?
Меня немного пробил озноб. Неужели
мозги появились? Давайте, уже дуйте отсюда, зверье пустое.
– Да кто знает? Я не помню. Может,
Ульвар сначала по дому нас искал?
– Какого нуля он притащился посреди
ночи?
– К нулячьей бабушке такую
службу…
Голоса зазвучали как-то глухо, и тут
дверь щелкнула. Я едва слышно выругался – эти кретины меня закрыли.
Дерьмо нулячье!
Все же я облегченно выдохнул,
облокотившись спиной о заднюю стену камина. Пронесло…
Теперь интересно, что там с Фолки, и
не забудет ли он про примала любимой госпожи? Была надежда только
на то, что он меня откроет, когда все утихомирятся. Ну, а до этого
я буду искать выход сам.
Успокоившись, я не сразу понял, что в
мое чувство земли добавилось странное ощущение. Меня окружал все
тот же камень, но в том месте, где я царапнул боковую колонну
копьем, он почему-то был другим.