— Позвольте, — Вульф отпихнул в сторону жреца
в длинной тоге и пошёл прямо сквозь толпу. Увидев
чужеземца, почитатели Эймера вежливо расступались, и вскоре
майор уже поднимался к алтарю, по углам которого стояли
четверо негров в ярких шароварах, красных кушаках
и красных же чалмах. За ними ещё двое держали рыжую
девицу, в которой майор не без удовольствия — как
морального, так и эстетического, поскольку никакой одежды
на жертве не было — признал культуролога
Наталью.
Всем этим заправляли двое кряжистых мужичков, наряжённых
в цветастые тоги. Надменные лица, золотые украшения
и бороды со сложными косичками не оставляли сомнений
в том, кто это такие.
— Чужеземец! — загремел голос одного из жрецов.
— Как ты посмел войти в храм?
— Так ведь пустили же, — ответил Вульф, поправляя
автомат. Сёстры за его спиной молчали, готовые в любой
момент перехватить совны и пойти крошить на шаурму всех
подряд. — Давайте так, вы отдаёте мне девушку,
и мы тихо-мирно расходимся без лишних травм и крови.
По-моему, отличная мысль. Как вам?
— Глупец! — вновь загремел тот же голос.
— Эймер требует жертвы, и всякий, кто войдёт сюда
в ночь трилуния, достанется ему! Неверующих не спасёт
железо! Смотри же!
Бородач вышел вперед и поднял руку, обмотанную концом тоги.
Растопыренные белёсые пальцы с выкрашенными в синий цвет ногтями
уставились на Вульфа. Тот едко улыбнулся.
— Да падёт на тебя... — закончить жрец
не смог. Запнувшись на полуслове, он покачнулся,
схватившись руками за голову. Из носа заструилась
кровь.
— Что, не получается? — участливо поинтересовался
майор. Жрец упал на колени, потом на бок, скрючившись
от боли. Волков не обладал магической силой, но зато
любое направленное на него воздействие рассеивалось, откатом
ударяя по мозгам колдуна. На Земле — его собственной
Земле — такую способность звали «пожиранием»,
в Акдене же пожиратели не были известны вовсе.
Те немногие, кто владел этим даром, в город заезжали
слишком редко.
Жрец сплюнул кровью, и тут очнулся второй служитель
демона.
К его чести, бородач не стал повторять подвиг собрата,
явно сообразив, что к чему, и быстро нашёлся. Вместо
безнадёжной колдовской атаки он пал ниц, почти незаметным
жестом заставив сделать то же самое и всех зрителей,
кроме всё так же безучастных негров-стражей. А потом,
подняв голову, заголосил: