— Пластырь купи, — сказал я, когда Джиан затормозил у отеля.
— Какой ещё пластырь?
— Никотиновый.
— Это для слабаков.
— Обещаю, насмехаться не буду. В нашем деле главное — результат,
а как ты его достигнешь — вопрос десятый. Всё, давай, скоро
буду.
— Угу...
В вестибюле отеля меня уже ждал тот самый человек с папкой,
который освобождал нас из обезьянника, и с которым я потом приезжал
в Цюань. Господин Вейшенг.
— Прошу, — кивнул он, пропустив обмен приветствиями, и нажал
кнопку вызова лифта.
— Трудно было найти? — спросил я.
— Нисколько. Он жил по прежнему адресу. Было немного трудно
уговорить его приехать, но я постарался. Однако он всё ещё в дурном
настроении.
— Да что вы говорите...
Когда он, интересно, бывал в хорошем настроении? Когда
пересматривал «Калигулу»?
Мы вышли на седьмом этаже. Вейшенг подвёл меня к нужной двери и
приложил к замку ключ-карту. Послышался тихий щелчок.
— Я буду неподалёку, — сказал Вейшенг. — На случай, если тебе
ещё что-нибудь понадобится.
Я кивнул и толкнул дверь.
— Наконец-то! — послышался знакомый голос. — Сколько можно
ждать? И позвольте полюбопытствовать, по какому такому праву...
Он осекся, разглядев меня. Что-то внутри у него заклокотало. Я
закрыл за собой дверь.
— Присаживайтесь, господин директор Ган, — сказал я, указав на
стул. — Это я попросил, чтобы вас привезли сюда. Хочу немного
поболтать, если вы, конечно, не возражаете.
Юн, как мог, старался выяснить, кто такой Кианг. Он раздобыл все
списки членов клана и конфиденциально их просмотрел. Я этих списков
не видел, потому что Юн хотя и доверял мне, но не до безумия.
Результатом поисков стал вердикт: в клане Чжоу никакого Кианга нет.
Вернее, парочка нашлась, но даже беглого взгляда хватило, чтобы
понять: никакого отношения к таблеткам они не имеют. Один был
уличным бойцом без излишка мозгов в голове. Таблетки он никогда не
принимал в принципе и даже не знал об их существовании. На работе
избивал людей, заставляя их отдавать долги, а в свободное время
либо бухал, либо курил траву.
Второй Кианг работал бухгалтером в борделе, был примерным
семьянином и тоже не подходил нам никак.
После гибели Нианзу я, как мог, старался участвовать в
расследовании, даже в расследованиях. Меня интересовали смерть
Вейжа и внеклановые связи Нианзу. Те, кто вёл его расследование, по
моему настоянию проверили и его звонки, и электронную почту, но
везде была девственная чистота. Если Нианзу и поддерживал с кем-то
контакт, то делал это с умом.