Молли долго рыдала после своего открытия, и когда подвернулось предложение принца опоить герцога, сомневалась недолго, а разговоры прислуги о том, что его сиятельство собирается жениться, ускорили события.
Поговорив обо всём, и наметив дальнейшую стратегию, лорды всё так же сидели на полу, теперь тихонько потягивая вино и уточняя детали. Когда их идиллию прервал громкий стук в дверь. Она широко распахнулась и на пороге появился дворцовый стражник. Он сразу остолбенел от открывшейся картинки, и сидящих, собственно, на полу, но быстро взял себя в руки. Вытянувшись по струнке, громогласно провозгласил:
- Чрезвычайное происшествие первостепенной важности! Ваше сиятельство по приказу его величества, вызываются во дворец!
Лорды переглянулись, и у одного и у другого в тревожном предчувствии ёкнуло сердце.
Быстро вскочив на ноги, и поправив одежду, они синхронно кивнули стражнику и последовали в молчании за ним. В таком же молчании ехали всю дорогу в карете.
Войдя в королевский дворец, не заметили ни суеты, ни паники. Всё было как обычно. Слуги сновали по своим делам, лорды и леди вальяжно прогуливались по коридорам, кто а ожидании аудиенции, кто по иным причинам. Но дворец правителя жил своей ни чем не нарушаемой жизнью.
Следуя за стражником, друзья направились в сторону королевской сокровищницы, и тут одна и та же догадка пришла им в головы. Они многозначительно переглянулись, и поняли друг друга без слов.
В сокровищнице их ожидал сам его величество, король Вильям Боргевид. Дело было чрезвычайно секретное, потому о нём знали лишь единицы.
При появлении лордов, поднялся и поприветствовал вошедших. Мужчиной король был видным, почти под два метра ростом, широк в плечах, седовлас. И в свои почти шестьдесят лет ещё сохранил военную выправку и плавность движений. Но не смотря на всю свою внушительную фигуру, король не обладал ни жесткостью ни властностью, присущими правителю. Слишком добрый и слабохарактерный, увы, не смог воспитать детей со всей строгостью. От чего и претерпевал в последние годы от собственного сына.
- Давей, Аден, - поприветствовал он по-простому лордов, не называя ни чинов, ни фамилий, и относясь к ним, как к собственным детям. Тем более, что герцог Лаисский вырос на его глазах, вместе с наследником. Иной раз видя, каким человеком стал герцог, король жалел, что тот не его сын.