- Да, Константин Дмитриевич! Вот так всем автобусом взяли… и напоролись! – в голосе Душки слышалось даже какое-то садистское удовлетворение. Будто мы в очередь построились и один за другим на штырь насаживались. А она нас в спины толкала.
- Что нам делать, Константин Дмитриевич? Вы должны как-то нас вытащить… - Душка вдруг заметила мои и Виткины шевелящиеся уши, метнула на нас строгий взгляд и отвернулась, ревниво прикрывая трубку ладонью. Дальше до нас доносилось лишь слабое шуршание в мембране, да Душкино:
- Угу… Да… Конечно… Ну а что нам остается… - последнее звучало вовсе разочарованно.
Она отняла трубку от уха и медленно повернулась к нам – лицо как у королевы из «Ричарда III», когда той сообщают о смерти сыновей.
- Он сказал… Он сказал… Что они попали под выборочную проверку и сейчас милиция сверяет их документы на машину с чем-то там в компьютере! Что они неизвестно, когда освободятся и тогда будут думать, как нас выручить! Тоже – неизвестно, когда! Он сказал – ждать! – закончила она с таким ужасом в голосе, словно спонсор велел ей самоубиться, обрушив себе на голову декорации за все десять лет существования нашего театра.
- А когда менты приедут – сказал? – вытягивая шею, нетерпеливо поинтересовался водитель «жигуленка».
- Ах, он велел ни с кем не связываться! – с царственной небрежностью отмахнулась Душка.
- Как это? Без ментов, что ли? – опешил водитель «жигуленка».
- Ни с кем! – безапелляционно, как верующий волю пророка, повторила Душка и многозначительно помахала мобилкой. - Иначе мы вообще до Евпатории не доедем!
Витка вдруг резко обернулась и поглядела на меня в упор, будто что-то сказать хотела.
- Так не будет ментов? – недоверчиво переспросил водитель «жигуленка», немного подумал – и расплылся в довольной улыбке. – И правильно! – подхватил он. – Кто пострадал? Никто не пострадал…
- Автобус мой пострадал. – Недовольно пробурчал наш водитель.
- Так ты на фирму свою позвони, пусть у них голова насчет автобуса болит! – немедленно предложил водитель «жигуленка». – С ментами и правда, закрутишься так, что век не выберешься! А я, если кому интересно, на работе!
- Никому не интересно. – Буркнула Микулишна.
- Ну… Так я поеду? – с надеждой спросил водитель, опасливо пятясь, словно боясь, что за ним кинутся и не отпустят.