Вышагивали как два путника, оставляя в снегу глубокие следы. До сих
пор не могу привыкнуть ходить без нижнего белья. Ну а что
поделаешь.
- Бабу тебе найти надо. – Трюггви улыбался. – Да по сочнее! – Он
хлопал меня по плечу. – Хотя, смотря на тебя, думаю и небольшая
сойдёт. – Громадина залилась смехом. – Можно деву воина, ух, согнёт
тебя в бараний рог и не заметишь!
- Ну, как вернёмся. Думаю и познакомишь. – На моём лице улыбка была
не меньше.
- Ну, а как иначе. – Трюггви сугробы были не почём, перешагивал,
словно мул.
Меня настораживало каждый день, что прошлое вспоминается с трудом,
с чем было это связанно, знать не мог.
Мы уже подходили к дому, тропинки в поселении тянулись словно
паутина, связывая постройки.
- Эх, дома оставлена медовуха, не откажешься?
- Как я могу. – Отвечал я Трюггви.
Внутренне дома было, как и у всех, без каких-либо излишеств,
конечно, откуда они тут, не двадцать первый век на дворе. На стене
виднелись шкуры добытых им животных. Волка, медведя. Украшал стену
и щит.
- Садись. – Бурчал амбал. – зима нынче холода много несёт, зверя
добывать стало трудней, да и рыбу ловить стало не легче. Сегодня,
тебе следует сходить к вёльве, она говорила прийти.
Трюггви наливал медовуху в огромную деревянную кружку. Большая,
подумал я, одной такой кружки будет достаточно, неплохо прочистит
мозги. Он всё продолжал рассказывать истории, о том, как пару лет
назад, его чуть ли не задрал медведь. Как он вёл охоту, истории
набегов. Говорил про иноземцев, какие они тюфяки и что им следует
снести свои храмы, поставив на их место правильных богов.
- Так вот. – Он опустошал уже не первую кружку. - Мне вёльва
предрекла, долгую жизнь, славу, которая меня, покроет, но в конце
пути, добавила, что погибну с мечом в руке, во время битвы.
Вальхалла будет меня ждать! Так что давай выпьем же за это! – Он
протягивал кружку к моей, ударившись, большая часть содержимого
пролилось на стол.
- Думаешь и мне она предскажет судьбу? – Медовуха уже давно дала
мне по голове.
Пить надо было меньше, иначе к ней я не попаду, а как здесь
относятся к опозданиям или проступкам, то даже представлять об этом
страшно.
- Не торопись. – Продолжал он. – Сейчас думаю стоит выходить, но
послушай, то, что она тебе скажет, может быть плохим или нет. Не
надо пугаться, это всего лишь то, что уготовили тебе боги. Ладно,
иди уже. Вижу, что косить начал.