Я проснулся, Аста вновь сидела и перебирала руны.
- Мне приснилось то, что ты мне рассказывала. - Говорил я ей,
хотя в голове ещё гуляли отголоски сна.
Аста улыбнулась и ответила.
- Мне тоже снилось, то, что когда-то рассказывали мне. Это было
словно провидение, только я лежала на коленях прошлой вёльвы,
которая уготовила мне судьбу стать на её место после её смерти. -
Девушка перестала улыбаться, словно ей это очень сильно не
нравилось.
- Ты очень расстроена Аста? Я могу тебе чем-то помочь? - Я к ней
обращался, хотя я бы не смог подобрать слов, как утешить человека я
не знал, я не был оратором и моя речь вряд ли смогла бы кого-то
успокоить, но как она говорила мне, стоит попробовать и не
бездействовать.
Я сел на край кровати, которую кроватью назвать было нельзя,
спальное место усыпанное шкурами.
- Меня успокоит твоя история. - Улыбнувшись сказала она.
- Но я ничего не помню. - Ответил я, словно этого стыдился. -
Могу только рассказать что произошло со мной здесь. - Я тоже
улыбался и смотрел ей в глаза.
Здесь я её видел другой, нежели когда она была на празднованиях
или же других проводимых тут событий. Под её глазами не был чёрных
полос опущенных вниз, дома я видел её глаза и чистую кожу, волосы
всегда были распущенны, а не собраны в косу. Пока я здесь
находился, я увидел другую её сторону, которая была оставлена на
одиночество, загнана в угол, словно маленький зверёк. Она была
рада, видно было по её глазам, которые стали словно светиться,
нежели как раньше, были наполнены холодной пеленой безразличия и
отрешённости.
Весь оставшийся вечер я рассказывал ей про Трюгве, что смешного
я с ним успел насмотреться, как сам попадал с ним в смешные
ситуации.
На улице продолжало темнеть ещё сильнее и пропадали огни костров
в дальних домах, пьяницы что пели где-то вдали примолкли, ночь уже
полностью вступала в силу и холод становился на улице ещё сильней,
освобождая небо от туч, открывая вид на мириады звёзд в
темноте.
*****
- Торстеин! Хватит спать! - Прикрикнул мне Альрик. - Давай на
вёсла.
Я не отошедший от сна, до сих пор оставался в своих
воспоминаниях, которые так успокаивали и в тоже время грели, не так
как костёр конечно, а изнутри, гнали тут пустоту которая грызла
изнутри.
Вёсла на этот раз дались мне гораздо легче, я был полон сил,
сердце билось плавно и умеренно, в уме царило спокойствие.