Конца и
края ровным каменным стенам не было. Ну, говорить об этом было ещё
рано. Мои корни ещё совсем немного исследовали эти
стены.
Часть
ресурсов уходило на проверку стен подземелья корнями-разведчиками.
А другая часть ресурсов пошла в те же корни, вот только эти шли не
вдоль стен, а вниз, углубляясь еще дальше под землю.
Всё-таки
передо мной стояла главная задача найти источник воды…
Когда
несколько мышей умерло от переутомления, я вспомнил про животных.
Во мне проснулся интерес, когда обнаружил какое-то таинственное
подземелье, и я позабыл о других делах. Мне стало как-то неудобно.
Может, это совесть во мне проснулась? Нет, это скорее грусть по
поводу того, что поиски воды замедлятся.
Так и
быть пусть белки и мыши отдохнут…
Я не
испытывал какое-то чувство угрызение совести по погибшим мышам. Я
это принял как уже произошедшее. Случилось и случилось, что тут
поделать?
Но всё
равно было досадно, что эффективность разведки
ухудшится…
На
следующее утро мыши вновь занялись исследовать равнины под густой
травой. Да, из-за высокой травы было плохо видно мышам, которые
бегали понизу.
Возможно,
стоит подключить каких-нибудь насекомых летающих в воздухе. Хотя у
насекомых выносливость не такая хорошая, как у этих мышек и
белочек.
И тут…
пока я раздумывал, одна мышь услышала характерный звук льющейся
воды. Я переключился на контроль этой мыши и отправил её в сторону
звуков текущей воды.
Удача
была на моей стороне! В прочем это не удача, а выверенная тактика и
стратегия. Благодаря, маленькой мышки мне удалось увидеть её
глазами, как потоки воды текли с севера на юг.
Это была
речка. Это была настоящая река с неисчерпаемым источником
воды!
Радость
переполняла меня. Я отдал приказ животным о прекращении разведки.
Это уже не требовалось. Пусть звери отдохнут и займутся
собственными делами вместе с поиском пропитания.
Журчание
реки меня очень порадовало.
От солнца
вода в речушке переливалась бликами и слепила глаза мыши.
Поверхность воды чудесно отражала свет, играя бликами.
Всё моё
внимание и силы пошли на выращивание корней до самой речки. Нужно
было поскорее направить туда сначала тонкие корни, а потом их
утолщать, наращивая новые слои растительных волокон.
Мои корни
достигли реки на востоке. Корни прямо таки проникли под реку, где
почва была очень влажной. А затем прошли и в саму реку, пробираясь
через мелкие камешки на дне реки. Холодные потоки воды омывали
корни, которые уже болтались внутри речки.