— Увы, Марвия, — печально улыбнулась я. — В этот раз меня вызвали не Хранители. Поэтому силы стихий нет во мне ни капли. Так что, вряд ли я смогу хоть что-то исправить.
— Как это, нет? — удивилась ведьма. — Что ты несешь? Твоя сила не зависит ни от кого. И никакие пресловутые Хранители тут не указ. К тому же, судя по твоим словам, не очень-то эти самые Хранители любят правду говорить…
— Но как же! — воскликнула я. — В прошлый раз я и языки знала, и танцевала так, что магия из меня водопадом лилась… А сейчас я — никто! Не понимаю никого, переводчица нужна! И танцевала просто, словно все стихии — только сладкий сон!
— Не городи, — поморщилась Марвия. — В смысле, языков не знаешь, а как по-твоему, мы сейчас разговариваем? Я в ваш мир не попадала, представления не имею, как вы там говорите. Кстати, тебе, как Мастеру стихий, верили, потому что ты с каждым говорила на его языке. Причем так, словно родилась представителем его расы. И сейчас, уж поверь мне, ты говоришь на чистейшем камском. Так что, не прибедняйся, сила твоя все еще при тебе. А то, что ты ее в себе так тщательно закопала, спрятала от самой себя, так это надо поскорее решать.
— То есть, — осторожно уточнила я, боясь поверить Марвии, дабы не пробуждать несбыточные надежды, — ты хочешь сказать, что сила при мне была всегда? И Хранители не могли ни взять ее у меня, ни, соответственно, даровать магию для спасения мира?
— Умница, дочка, — расхохоталась довольная ведьма. — Удивлена, что до тебя сразу не дошла эта немудреная истина. Магию вообще нельзя ни дать, ни взять — это сила, присущая существу еще до рождения. Как, интересно, ты собираешься одарить магией, например, свою подругу белку? Не пыхти даже — это просто невозможно, закон природы!
— Но я хотела воспользоваться магией, чтобы освободиться от работорговцев, — в панике взвыла я. — И у меня ничегошеньки не получилось! Почему, Марвия?!
— Ну давай посмотрим, — растерялась ведьма и вновь достала свои безотказные дзеты.
Расчистив местечко на полу от грязного тряпья, она нежно подкинула камушки и позволила им свободно упасть на деревянный пол. Скрючившись в три погибели, старушка засуетилась над полом, пристально вглядываясь в рисунок, созданный упавшими дзетами:
— Так, партнеры, — бормотала она. — Магический дуэт, любовь, ненависть, снова любовь… как все не просто!