Хороший вопрос. И разумный ответ на
него - осторожный. Но присутствие индуистской красотки с примесью
русской крови склоняет к другому. Проклинаю себя за авантюризм,
когда произношу:
- Рискну. Если, конечно, она выйдет на
контакт. В конце концов, мы с вами - шпионы, Камалла, или просто
погулять вышли? Наши парни в Конго рискуют больше.
Вот такой я крутой и мужикастый.
Камалла молчит. Либо не оценила мой героизм, либо сочла
безрассудным идиотом. Одно радует - Боб доложил, что чёрные «Доджи»
с тонированными стёклами просвистели мимо больницы с максимально
дозволенной скоростью тридцать пять миль в час, около пятидесяти
километров по-нашему. Значит - не по мою душу.
Вечером получаем запись до странности
краткого диалога между супругами. Делла вручает мужу мой телефон и
в трёх словах описывает суть предложения. Если мы ждали воплей «как
ты могла, мать моего ребёнка, вести переговоры с заклятым врагом
священных Соединённых Штатов!», то - облом. Подстава или нет, но
супруги явно были готовы к предложению о сотрудничестве.
Пьемонт перезванивает немедленно,
предложив встретиться на следующий вечер. Формально Делла выполнила
свою часть сделки, внимание супруга привлекла.
Когда опускаются сумерки по окончании
следующего дня, и асфальт отдаёт в воздух накопленное тепло, мы
обгоняем машину Пьемонта на Вашингтон Мемориал Парквей. Вокруг
раскинулся парк Тёрки Ран, густой лес темнеет с обеих сторон. Когда
сворачиваем на боковую аллею к Потомаку, ветки смыкаются над
головой. Дроны, даже с самыми изощрёнными приборами ночного
видения, здесь бесполезны. Сэм тормозит, мы оба покидаем невзрачный
пикап с номерами Северной Каролины, сзади останавливается седан
нашей жертвы непатриотичной марки «Тойота-Кэмри». Игра
началась.
Я снова облеплен париком и тёмными
очками, в вечернем лесу абсурдными. Самуэль без лишних слов
обыскивает Пьемонта, забирает смартфон и кидает на сиденье
«Тойоты». Мне делает знак глазами: основной гаджет слежения у
ЦРУшника на одежде. Остаётся только гадать - это его приватная
предосторожность или часть контроперации.
Питер садится в пикап. Гаджет погиб в
неравной борьбе с продвинутой электроникой Баминги, невидимый нам
оператор фиксирует, что Пьемонт продолжает торчать у своего авто и
вести со мной разговор о грибах и о погоде. Даже самый тупой
американец через минуту-две смекнёт, что над ним измываются, но
пикап уже ломится по лесной тропе к Потомаку. Пьемонт зажат между
нами на переднем сиденье и не рыпается.