- Папа вообще ничего не рассказывал о
прошлом, - неожиданно откровенничает моя полукровка. - Будто
родился в Индии.
- Так… Одна минута ничего не изменит,
а тебе будет познавательно, - порывшись в вещах, откапываю старый
номер «Монд», в нём журналистское расследование о похождениях
некого персонажа на юге Алжира. Руку на отсечение, если это не Биг
Босс. - Полистай на досуге. Идём!
Аудиозапись из «Тойоты» наглядно
демонстрирует, что в американских силовых структурах порой
случается такой бардак, что русским не снилось.
«Седьмой! Кто-то бежит из леса на
шесть часов!»
Короткая очередь.
«Первый, я снял его!»
«Твою мать, Билли, это же Пьемонт!
Тот, чью задницу мы должны были прикрывать! Какого … ты открыл
огонь без команды, грёбаный…»
Дальше упоминания частей человеческого
тела и неприличных способов их контакта льются как из рога
изобилия. Американский мат по разнообразию уступает российскому, но
по частоте и интенсивности употребления - нисколько.
- Сэм! Вырежи две минуты - самых
цветастых с момента стрельбы. Файл отправь в Лэнгли, - я
оборачиваюсь к Камалле и огорошиваю её новым нарушением всех
мыслимых и немыслимых инструкций. - Необходим доступ к Некросу.
Прямо сейчас и прямо отсюда.
Она растерянно качает
головой.
- Отправка в ЦРУ без санкции посла…
Это же шантаж! Международный скандал!
- Наша послица потратит два дня на
совещалки с МИДом. Не вариант. Файл закинем им с анонимного ящика,
без каких-либо требований. Просто намёк: не дёргайтесь, есть
доказательства, что вы обосра… В смысле - ошиблись. А что касается
Некроса, то никогда не поздно выбрать другой выход из двух
предложенных утром.
Камалла опускает изящную попу в
кресло. Сегодня она в балахонистом, очертания её форм память
извлекает из архива, где начальница в чёрном
обтягивающем.
- Догадываюсь, почему отец предпочёл
вас отослать. Вы слишком давите.
- Да! И отговорил бы его от слоновьего
танца в посудной лавке. И сейчас не поздно!
- Поздно, - встревает Дорис. - Ночью
наши танки вошли в Киншасу.
Развожу руками. Конечно, бороться с
завихрениями в мозгах этого семейства - моя работа, но иногда
хочется в отпуск.
- Идём!
Попа снова двигается. Контуры фигуры
спрятаны в плотной ткани свободного кроя, поверх него болтается
полупрозрачный лиловый кокон чего-то воздушного. Иногда я смешон
самому себе. Здесь и сейчас происходят события, способные привести
к небывалому витку конфронтации или к серьёзной победе над ЦРУ, а
моё воображение управляется первобытными инстинктами… С усилием
прекращаю попытку что-либо рассмотреть через асексуальный
наряд.