- Мама, тебе не стоит это знать.
Слишком опасно. Ещё здесь приложен код от камеры хранения, там
должно быть пятьдесят тысяч долларов, - слышен всхлип. - Питер
позаботился о нас на случай своей смерти!
- И утаил эти деньги при жизни, -
сварливо замечает пожилая леди, напоминая мою тёщу. - Всё-таки, что
там в письме?
Расчёт построен на предположении, что
парни из Лэнгли проявят не меньший интерес, чем корыстная старая
перечница. Безутешная вдова бежит к машине, чтобы найти утешение
хотя бы в пятидесяти килобаксах, а возле письма слышен шорох, после
чего оно со скоростью тридцати пяти миль в час устремляется в
штаб-квартиру.
Там свирепствует голевой режим. Рыцари
плаща и кинжала сдают всё до мелочей - и плащи, и кинжалы, и
сигареты, и прокладки. Внутри здания действует компьютерная сеть
без электрического контакта с внешним миром. Хакнуть её невозможно
никоим образом, если только щупальце хакера не запустить вглубь
крепости. И лист плотной бумаги отлично работает
щупальцем!
Конечно, он не в состоянии отправлять
запросы, пошуровать в базе данных нам не дано. Но и сведения из
текущей переписки представляются информационным
Клондайком.
Спустя трое суток после безвременной
кончины Пьемонта Камалла не скрывает торжества. Сердолик сияет
каким-то огненным оттенком: женские глаза способны менять цвет от
настроения. Я скромно изображаю ветошь на втором плане. Раз успех -
начальница всё классно организовала. А коль постигла бы очередная
неудача, у неё оставался сильный ход, свалить провал на глупые
советы варяга из Банги, навязанного отцом. В общем, беспроигрышный
расклад.
Зная, что периодически нужно удобрять
Ясенево, потому что без подкормки ростки их хорошего отношения
увянут, я сливаю им чуть-чуть килобайтов об американской агентуре в
Москве и в стройных рядах СВР. Ответ следует незамедлительно.
Российский атташе по культуре предлагает согласовать грядущее
выступление в Юнеско на тему народных промыслов. А какой из
промыслов может быть народнее шпионажа?
Через двое суток, когда мне уже давно
пора в Африку, и единственным поводом продлить американское
заточение подле Камаллы служит ожидание российских культуристов…
или культурологов, не знаю, между бронированными створками ворот
нашего посольства втискивается чёрный «Мерседес» с триколорами. В
качестве главного распространителя гуманитарных ценностей из
лимузина вылезает генерал. После протокольного обмена улыбками
гость просит уединения с моей персоной, где без обиняков лепит в
лоб: