«Лучше. Я потерял жизнь, но кое-что
обрёл. С тобой мы горы свернём. Только не забывай меня!»
В третьем классе Витя записался в
математический кружок, выиграл последовательно городскую, областную
и союзную олимпиаду. Мама смирилась, что не вырастила
Шахлина.
Отец? Просто пил с каждым днём всё
больше. Из инженеров выбился в старшие инженеры, на том поставил
точку в карьере. Изрезанный стол в беседке у подъезда, пропахший
разлитым пивом, ежевечернее «забивание козла» с помощью костяшек
домино в компании таких же пролетариев умственного труда заполнили
его жизнь. Витя смотрел на него и отчётливо сознавал детским умом:
так нельзя. Из этого нужно вырваться, во что бы то ни стало
вырваться.
Математика давалась легко, когда
внутри звучал голос, доходчиво рассказывающий про самые сложные
формулы, уравнения и правила.
«Деда, ты же никогда математику не
знал, мама говорит - таблицу умножения путал».
«Точно! У меня появились отличные
учителя».
На том свете?! Витя не задавал лишних
вопросов. Ему повязали пионерский галстук, объяснили, что религия -
опиум для народа, а истинное бессмертие заключается в совершении
подвигов во имя построения коммунистического общества. Дед не
вписывался в схему, хоть плачь, поэтому существовал в ином
измерении.
Витя учил наизусть «Стихи о советском
паспорте», читал сказку про Мальчиша-Кибальчиша и рисовал
праздничную демонстрацию у Мавзолея Ленина в день Великой
Октябрьской Социалистической Революции. В тайне от всех разучивал
премудрости интегрального исчисления, периодически вгоняя в шок
учителя алгебры.
В четырнадцать он пробрался вечером в
учительскую и одним пальцем настучал на пишущей машинке
доказательство теоремы, тянувшее если не на Нобелевскую, то на
Ленинскую премию точно. Статью послал в научный журнал и в Академию
наук СССР. Реакция последовала, но довольно неожиданная.
- Это квартира Булкиных? Товарищ
Булкин?
Молодой человек лет двадцати пяти -
тридцати в строгих роговых очках и модном плаще-болонье вошёл в их
квартиру, благоухая дорогим столичным одеколоном «Красная
Москва».
- Да… Я - инженер Арсений Булкин, -
отозвался витин отец, только вернувшийся с профсоюзного собрания,
потому трезвый и при галстуке. Чем могу быть полезен?
- Надо же! Обычный инженер и такие
идеи…
Москвич представился аспирантом из
Академии Наук. Он разливался соловьём по поводу перспективности
дела, но только для публикации требуется доработка, рецензирование
кем-то из докторов-академиков… В общем, он предложил
Булкину-старшему соавторство.