Очень хочется закурить.
Доктор-ремонтник отвинтил у меня физиологическую привычку к
курению. Более того, никотиновый дым вызовет дискомфорт. Но не
забыть сладости первой затяжки, после ночи или долгого перерыва,
успокоения, словно совершил некий ритуал… Ровно также не хватает
спиртного. Нужно порой оборачивать эмоции в мягкую вату опьянения,
чтобы не терзали изнутри.
Единственный грех доступен в этом
стерильном Национальном парке, и этот грех идёт ко мне, цокая
высокими каблуками.
- Привет, Ксюха.
Прежнее имя «Оксана» не подходит Элен
абсолютно, оно осталось в прошлом, вместе с тем обликом, что
запечатлела старая фотка. Ксюхой я зову её редко, поддевая.
Настоящую фамилию мне не сказала, очевидно - из опасения, что
заклюю насмешками насмерть.
После первой нашей близости, по форме
и характеру больше смахивающей на изнасилование, она относится ко
мне странно. Женщины часто угадывают на уровне интуиции, кто из
новых знакомых с ними переспит. Секрет прост: они заранее решают,
кто будет удостоен успешного штурма неприступной крепости. Мне она
мысленно отдалась ещё в Тель-Авиве, но, похоже, не ожидала, что
шампанское, свечи, цветы и конфеты будут заменены на похотливое
рычание самца-павиана, едва очнувшегося после комы.
Смотрю, Элен тоже только что мучила
покойника. У всех после терминала немного задумчивое и ошарашенное
выражение лица. К общению с жмурами невозможно привыкнуть до
конца.
Вообще, в этом тропическом раю нервы
ни к чёрту. Я кричу во сне, если ко мне приходит Мэрилин и
приставляет к глазу ствол. Или резвый усопший выпрыгивает из
монитора, вслед за ним торопится загробный мир в полном составе,
включая чертей и демонов. Элен спит спокойно, по крайней мере - в
те ночи, что мы проводим вместе.
Да, у нас странные отношения. Не
любовь, даже не близко. Целуемся только в качестве прелюдии к
сексу. Никогда не говорим о каких-либо чувствах, обходимся без
проявлений нежности. Конечно, в постели я чту Камасутру как Остап
Бендер - Уголовный кодекс, отрабатываю на все сто, хоть порнофильм
снимай. Но по окончании утех шлёпаю её по аппетитному заду и больше
не касаюсь вообще, пока не придёт время вновь завалить в
койку.
Та-ак, судя по призывному покачиванию
бёдер, этот момент приближается со скоростью крылатой ракеты. Она
ставит ноги чуть картинно, с лица окончательно уходит
замешательство от контакта с Некросом.