И вот тут мозаика сложилась почти до конца. У меня по спине поползли зловещие мурашки… Этакий потусторонний холодок.
— Простите, все-все наследство тогда уничтожается? — переспросила я. И замолчала, настолько страшно было произнести подобное. Каким бы не был этот гад Ронар, но я и врагу не пожелаю подобной участи! — Мастер Ронар… тоже… Уничтожается? Он ведь — часть наследства…
Альфред с Ронаром переглянулись и вдруг… рассмеялись.
Смеялся высокомерный гад на моих глазах в первый раз. Это было неожиданно. Смех, кстати, нормальный такой… Вполне человеческий.
Правда, он очень быстро перестал хохотать, словно осекся, вспомнил, что нужно быть таким скептически-настроенным.
— Не вижу ничего смешного. Если это правда — то это ужасно. Если нет — то я сделала логичное предположение, — бросила я.
Их смех был несколько обиден. Ведь я и верно всего лишь продолжила логику всех этих странных законов о наследовании.
— Да-да, простите пожалуйста, Маргарита Андреевна, — засуетился Альфред. Ронар, ясно дело, даже не подумал извиниться. — Простите. Просто это было… неожиданно и смешно, такая прямая логика… Конечно, нет. Жизнь мастера Ронара вне опасности. У нас цивилизованный мир. В нашей системе миров он считается одним из самых продвинутых. Но в случае отказа мастер Ронар потеряет все, как и вы. И остальная часть наследства будет уничтожена…
— Тогда, что значит «уничтожена»? Неужели всех животных в зоопарке пустят под нож, а особняк и другие здания сровняют с землей? — спросила я.
Может, и тут «логика не прямая», и я напрасно волнуюсь…
— Ну да, ну да… Именно так, — разбил мои надежды Альфред. — Здания снесут королевским магическим огнем. И все, что в них и вокруг… тоже сожгут. Если мы не успеем пристроить наших животных, то они погибнут. Такие законы…
Я бросила короткий взгляд на Ронара, чтобы понять его реакцию на возможную гибель животных, которыми он занимался. Хотелось найти доказательства, что он бездушная сволочь. Или что, наоборот, в чем есть нечто человеческое, и хотя бы их он жалеет!
Нашла. Подтверждение второму. При фразе про гибель зверюшек лицо высокомерного гада слегка перекосило. Так, немного, он явно специально не позволял себе выражать при мне каких-либо эмоций.
— А мы можем их срочно «пристроить»? — спросила я, хватаясь за последнюю соломинку.