Проходя по проспекту,
сведенному в зимней сухотке,
ты видал ли в витрине,
что с краю морозом запенена,
поставлен бронзовый Дон Кихот
между бюстами Маркса и Ленина?
Ты ведь помнишь?
Когда-то его обманули сеньоры,
и волшебную лошадь подменили
дощатой назло…
И печального Дона слепым ожиданьем свело…
Ты – я знаю – прошел и не кинул
скользящего взгляда,
ну а мне зацепиться зрачками за все – нипочем.
Вечерами подолгу
стояла я с рыцарем рядом,
никогда не смеясь над потертым щитом и мечом.
Да, другие теперь
и шлемы, и щит, и оружье,
но во многих остался, годами и бурей
не смененный,
Дон Кихот, заблудившийся
между Марксом и Лениным.
…Вот затихнет звон трамваев
к двум часам;
на проспекте, уставая,
стынет гам.
Только рыцарь не задремлет
на коне, –
всё обещанную землю
ждет в окне?
И пускай застыли руки
в стали лат:
он готов, готов на муки
у стекла…
И не знает он, недужный,
что сейчас
никому совсем не нужен
здесь – у нас.
Пусть не знает –
не перечь:
пусть, сжимая
верный меч,
только улиц
тонкий ход
караулит
Дон Кихот…