Картина была незакончена. Это заметно. Тут не хватает
прорисовки, здесь вообще нет кусочка, а вместо солнца черная дыра,
испускающая золотистые ласковые лучи – не дорисовал еще художник
светило. От этого картина выглядит… страшновато. Пугающе. Да и
линия горизонта тревожно размыта и мутна. Зато у творца хватило
времени на изображение двух фигур, что были расположены не по
центру, а чуть левее, неспешно шагающие по уходящей вдаль тропе,
что буквально утопала в разноцветном тюльпанном поле. Это
разноцветье… просто невероятно. Каждый цветок прорисован с
потрясающей тщательностью и любовью.
Но все равно… цветы – их я просто ухватил взором, а затем
оставил на периферии и сосредоточился на главном.
Фигуры идущих…
Двое… они будто обернулись на окрик и попали во вспышку
фотоаппарата, что и запечатлел их.
Он весь в белой стали, огромный рыцарь в шлеме с поднятым
забралом, за которым смутно различимо лицо, и, что самое яркое, его
буквально горящие огнем янтарного цвета глаза.
Она… красивая. Очень красивая. Невысокая, с широченной улыбкой
на все лицо, белоснежные волосы развеваются в порывах ветра, острые
эльфийские уши, милые ямочки на щеках. В одной руке зажат боевой
жезл – это узнаваемо сразу, срисовано с реального магического
оружия, его близнец в моем рюкзаке. В другой руке посох, что
упирается в землю. Посох увенчан длинным и чуть изогнутым тонким
ярко-желтым клыком. Ее лицо… глаза… они незакончены, нарисованы, но
не хватает четкости, есть некая мутность, что тоже вызывает
какую-то странную тревогу.
Вся эта картина на серой стене с зелеными прожилками… вызывает
тревогу, но не обычную, а такого рода, когда кто-то подходит к тебе
и что-то хочет сказать, а тебя вдруг резко пробирает дрожь, и ты
боишься услышать эти слова – ведь они наверняка не несут в себе
ничего хорошего.
Да и трепещущие по сторонам от картины десятки обычных восковых
свечей – разве что зачарованных на предельно долгое горение – тоже
не радуют, как и выстроенные в ряд длинные горшки с тюльпанами –
мертвыми, живыми, уже увядающими или только начинающими расти.
Склонившийся над ними Орбит щедро заливал растения из небольшой
деревянной лейки, причем я не видел, чтобы он набирал в нее воду,
которая все не собиралась заканчиваться. Щедрый дождь окатывал
цветы, и они… тут же открывали бутоны, поднимали головы навстречу
каплям. Это же происходило и с уже умершими посеревшими тюльпанами,
что точно так же оживали, наплевав на свою смерть. Оживали и
начинали цвести…