: они, во всяком случае, встречаются значительно чаще, чем те, которые меня
понимают.
Знаки Зодиака и денежные знаки, таким образом, являются элементами внутренней философии. С ними легко уживаются метафармакологические заимствования из признанной (дисциплинарной) философии, хотя такие вкрапления вполне могут быть синтезированы и самостоятельно, без обращения к опубликованному опыту мудрости и мудрствования. Субъект, который духовной жаждою томим, нередко слоняется в греческом зале, неудивительно, что именно там и берет его на заметку наш внимательный путешественник, топограф духовных миров, привыкший отслеживать иноприсутствие философии в самых неожиданных контекстах.
Странник-номад замечает, что элементы внутренней философии связаны паролем, отнюдь не совпадающим с языком, на котором принято общаться в соответствующей духовной провинции. И чем дальше он удаляется от компании философствующих соседей, тем больше несовпадений обнаруживает.
Невидимые опоры внутреннего мира, поддерживающие «индивидуальность для себя», напоминают уже встречавшиеся сверхценные идеи, по крайней мере с точки зрения пропасти между их величайшей значимостью изнутри и крайней незначительностью для другого. Существенное различие состоит в том, что эти лелеемые идеи складываются в песенку катающегося внутри Колобка и тщательно скрываются от посторонних. Путешественник может назвать их контрфиксами.
В принципе, человечество прекрасно осведомлено о наличии контрфиксов, чувствительных струнок души, которых лучше не задевать в разговоре. Любое неосторожное касание мучительно. Конечно, вычислить контрфикс крайне сложно («Сыграйте лучше на флейте», – говорит Гамлет), но возможность случайного попадания не исключена. Поэтому в мире рутинного общения принимаются меры чрезвычайной предосторожности, соблюдение этих мер именуют тактичностью и деликатностью, но по существу речь идет об основах самой культуры, о том, что делает человека культурным.
В доме повешенного не говорят о веревке, с женщиной не говорят о ее возрасте. С евреем, генералом, дезертиром, импотентом – с каждым есть о чем не говорить. При этом запретную зону следует определять на лету, желательно даже не приближаясь к границе (не допуская и невольного намека). В сущности, приемлемый светский разговор – это сухой остаток, образующийся в результате вычитания всего того, о чем нельзя говорить. И наоборот,