Выдача преступников - заметки

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 383–393.

Bassiouni CherifM. International extradition and world public order. N. Y., 1974. P. 4.

Симеон Э. О. О невыдаче собственных подданных: международно-правовое исследование. СПб., 1892. С. 40.

Тураев Б. А. История Древнего Востока. Т. 1. М., 1935. С. 306–307.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 384; Никольский Д. П. О выдаче преступников по началам международного права. СПб., 1884. С. 48; Таганцев Н. С. Лекции по русскому уголовному праву. Вып. 1. СПб., 1887. С. 309; Грабарь В. Э. Римское право в истории международных правовых учений. Юрьев, 1901.

Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. М., 1972. С. 116.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. С. 384.

Книга судей. Гл. XV. Ст. 9; Гл. XX. Ст. 13.

Цит. по: Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. М., 2002. С. 8.

Никольский Д. П. О выдаче преступников по началам международного права. СПб., 1884. С. 45.

Левин Д. Б. История международного права. М., 1962. С. 18.

Никольский Д. П. О выдаче преступников по началам международного права. С. 59.

См.: Парижский трактат, заключенный в 1303 г. испанским королем Филиппом III и английским королем Эдуардом; договор 1378 г., заключенный королем Франции Карлом и герцогом Савойским; договор 1497 г. фламандцев с Англией; договор 1661 г. между Данией и Англией и др.

Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 22, 26.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 385.

Там же. С. 387.

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1995. С. 210–211.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 386.

Там же. С. 386–387.

Штиглиц А. Исследование о выдаче преступников. СПб., 1882. С. 7–8.

Для сравнения, в Англии новый термин обретает официальное звучание лишь с принятием закона об экстрадиции 1870 г., а в Америке – с 1848 г. До этого для обозначения выдачи использовалось понятие «remittre».

The American Journal of International Law. 1935. N 1–2. P. 41–42.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 388.

Там же. С. 391.

См.: Kenny. Outlines of criminal law. Cambridge, 1945. P. 488.

Ibid. P. 274–279.

См.: Зимин В. П., Зубов И. Н. Международное сотрудничество в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка. М., 1993. С. 101; Васильев Ю. Г. Институт выдачи преступников (экстрадиции) в современном международном праве. М„2003. С. 59–60.

The American Journal of International Law. 1935. N 1–2. P. 299–302.

League of Nations. Document C. 51. M., 1926. C. 28.

См.: ст. 1 и 4 Соглашения между Правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединенных Штатов Америки и Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным Правительством Французской Республики о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси (Лондон, 8 августа 1945 г.) // Действующее международное право: В 3 т. Т. 3. М., 1996.

Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны: Документы и материалы: В 3 т. Т. 1. М., 1946. С. 418.

Резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей на первой части I сессии. Лондон, 1946. С. 10. См. также: Международное право в избранных документах: В 3 т. М., 1957. Т. III. С. 404.

Официальный отчет Генеральной Ассамблеи, вторая сессия. Резолюции. Нью-Йорк, 1947. С. 57.

Manual on the Model treaty on extradition // Intern, rev. of criminal policy. N. Y., 1995. N45-46. P. 10.

Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции // Государство и право. 2003. № 7. С. 81.

См.: Памятники русского права. Вып. 1. М., 1952. С. 13–14; Российское законодательство X–XX вв.: В 9 т. / Под общ. ред. О. И. Чистякова. Т. 1. Законодательство Древней Руси / Под общ. ред. В. Л. Янина. М., 1984. С. 142.

Так, К. С. Родионов полагает, что в данных нормах речь идет не о выдаче лица как процедуре оказания помощи при его уголовном преследовании, а об оказании помощи частным лицам в задержании и возвращении на родину должника, что относится к сфере гражданско-правовых отношений (Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции. С. 81).

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. 2. М., 1996. С. 232.

Именно поэтому К. С. Родионов предлагает считать вторым для истории экстрадиции в России период с 1815 г. – года окончательной победы над Наполеоном до 1864 г. – года проведения в России судебной реформы (Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции. С. 81).

Цит. по: Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 390.

Там же.

Там же. С. 389.

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. С. 211.

См.: Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами: В 13 т. СПб., 1869–1902 гг.; Лист Ф. Международное право (в систематическом изложении) / Пер. В. Э. Грабаря. Юрьев (Дерпт), 1912. С. 328–329; Сборник заключенных Россией действующих конвенций о выдаче преступников и о непосредственных сношениях русских пограничных судебных учреждений с иностранными судебными местами: Особое приложение к настольной книге криминалиста-практика. СПб., 1908.

Одно из немногих исключений составляла Франция, дипломатия которой практически до конца XIX в. отметала всякую возможность заключения с Россией каких-либо договоров.

Одним из подтверждений тому служит закон Российской империи «О выдаче преступников по требованиям иностранных государств», который, по оценке К. С. Родионова, можно смело отнести к числу весьма удачных, ибо по своим достоинствам «его нормы не уступают, а может быть, и превосходят нормы наших законов и договоров, образующих сегодня правовую базу Российской Федерации» (Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции. С. 80).

См.: Договоры об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенные СССР с другими социалистическими государствами. М., 1973.

См.: Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. М., 1996.

Там же. С. 31–52.

См.: прежний Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Народной Республикой Албанией об оказании правовой помощи по гражданским, семейно-брачным и уголовным делам (Москва, 30 июня 1958 г.). Действовал с 26 февраля 1959 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1959. № 10. Ст. 72).

См.: прежний Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Куба о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Гавана, 28 ноября 1984 г.). Действовал с 7 августа 1986 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 36. Ст. 743).

Со дня вступления в силу настоящего Договора прекратил свое действие Договор между СССР и МНР о взаимном оказании правовой помощи по гражданским, семейно-брачным и уголовным делам (Улан-Батор, 25 августа 1958 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXI. М., 1967.

До этого времени действовал Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Польской Народной Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Варшава, 28 декабря 1957 г.).

Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. М., 1996. С. 280.

См.: Договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Пекин, 19 июня 1992 г.). Вступил в силу 14 ноября 1993 г.

Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52. Ч. 1. Ст. 4921.

К попытке указать на порядок сношений судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими учреждениями иностранных государств можно отнести ст. 32 УПК РСФСР 1960 г., но уголовно-процессуальная деятельность в ней фактически не регламентировалась, а сама статья носила отсылочный (по отношению к международным договорам) характер и полноценной правовой базы для международного сотрудничества не создавала.

Например, Л. Н. Галенская определила в свое время выдачу как «процесс передачи преступника в соответствии с нормами международного права другому государству для применения уголовного наказания» (Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. С. 122).

Звирбуль В. К., Шупилов В. П. Выдача уголовных преступников. М., 1974. С. 6, 11. См. также: Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 15.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 43. Ст. 5129.

United Nations Treaty Series. Vol. 448. P. 184.

См.: Подшибякин А. С., Подшибякин С. А. Экстрадиция как форма международного сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью: Материалы Международной научно-практической конференции (г. Сочи, 9-12 октября 2000 г.). Краснодар, 2000. С. 42–43.

См.: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве: Учебно-практическое пособие. М., 1998. С. 57.

См.: Международное уголовное право / И. П. Блищенко, Р. А. Каламкарян, И. И. Карпец и др. М., 1995. С. 157; Конституции государств Европейского Союза. М., 1997.

Cazetta ufficiaie della Republica Italiana. Serie generale. 17 gennaio 1989. N 13. P. 3.

Grundgezetz fur die Bundesrepublik Deutschland. Bonn, 1989.

См.: Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. И. М. Рагимов. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Республики Беларусь / Обзорная статья А. В. Баркова. Минск, 1999.

См.: Уголовный кодекс Республики Болгария / Науч. ред. А. И. Лукашов. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии / Науч. ред. Д. А. Шестаков. СПб., 2003.

См.: Уголовный кодекс Грузии / Науч. ред. 3. К. Бигвава. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Республики Казахстан. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб., 2002.

См.: Уголовный кодекс Республики Молдова. СПб., 2003.

См.: Уголовный кодекс Республики Польша / Науч. ред. А. И. Лукашов, Н. Ф. Кузнецова. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Республики Сан-Марино / Науч. ред. С. В. Максимов. СПб., 2002.

См.: Уголовный кодекс Республики Таджикистан. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Турции / Науч. ред. Н. Сафаров и X. Бабаев. СПб., 2003.

См.: Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. В. Я. Таций, В. В. Сташис. СПб., 2001.

См.: Уголовный кодекс Швейцарии / Науч. ред. Серебренникова. СПб., 2002.

См.: Уголовный кодекс Швеции / Науч. ред. Н. Ф. Кузнецова, С. С. Беляев. СПб., 2001.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 392.

Развернутый же закон, полностью посвященный вопросам экстрадиции, Бельгия приняла в 1874 г.

Применительно к исследуемой теме заслуживает упоминания и акт Великобритании 1881 г. о беглых преступниках, в котором речь шла об их преследовании, розыске и выдаче в рамках государств, входивших тогда в Британское Содружество Наций (Fugitive offenders Act), а также акт 1915 г., регламентирующий те же вопросы в отношении протекторатов.

См.: Свод законов Российской империи. Т. 16. Ч. 1. Пг., 1914. С. 143–147.

Курс советского уголовного права (часть Общая): В 5 т. Т. 1 / Отв. ред. Н. А. Беляев, М. Д. Шаргородский. Л., 1968. С. 140–141.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.

Указанные статьи действуют в редакции, введенной Федеральным законом от 4 июля 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (Российская газета. 2003. 10, 11 июля).

См.: Якубович Н., Быкова Е., Коротеев Б. Проект Федерального закона «О выдаче (экстрадиции)» // Уголовное право. 2000. № 3. С. 58–62.

См.: Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 160–184.

Лист экспресс-опроса лица, задержанного по межгосударственному розыску, включает в себя следующие позиции:

1. Фамилия задержанного ___________ Имя ___________ Отчество _______________

2. Число, месяц, год рождения ___________ Место рождения _____________________

3. Данные паспорта ________________________________________________________

4. Является ли паспорт национальным (какого государства) ______________________

5. Когда, каким ОВД задержан (город, район, область) ___________________________

6. Где содержится в настоящее время ________________________________________

7. Инициатор розыска (район, область, государство) ____________________________

8. Дата объявления розыска, статья УК _______________________________________

9. Период проживания в государстве – инициаторе розыска _____________________

10. Причины, время выезда из государства – инициатора розыска ________________

11. Время и цель прибытия в Россию _________________________________________

12. Место и период постоянного проживания (постоянной прописки) на день вступления в силу Закона РФ «О гражданстве Российской Федерации» (государство, область, адрес) ___________________________________________________________________

13. Дата и место регистрации в России _______________________________________

14. Место фактического проживания в России (подробный адрес), с какого времени ______

15. Привлекался ли к уголовной ответственности в России, был ли осужден _______

16. Заявление задержанного о гражданской принадлежности, гражданином какого государства себя считает, как объясняет причины его уголовного преследования ___________

17. Обращался ли в установленном порядке за приобретением российского гражданства (когда, в какой орган, результаты рассмотрения) ___________________________

18. Гражданская принадлежность по данным ИВС УВД (ОВД) _____________________

19. Обращался ли в России за политическим убежищем либо за приобретением статуса беженца _____________________________________________________________

20. Располагает ли сведениями, составляющими государственную тайну Российской Федерации, или иными, способными нанести ущерб ее безопасности ____________

21. Преследуется ли по политическим мотивам, в чем это выражается _____________

Правильность записанных при опросе сведений о себе подтверждаю задержанный ________ дата _______ подпись _________________________________

Заключение территориального прокурора о возможности выдачи задержанного запрашивающей стороне либо невозможности выдачи в связи с выявленными препятствиями _________________________________________________________________

Опросил (Ф.И.О.) __________ (должность) _____________________________________

Дата ____________________ Подпись ________________________________________

Конвенция вступила в силу 27 января 1980 г. Россия является ее участницей с 29 апреля 1986 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 37. Ст. 772). Текст см.: Международное публичное право: Сборник документов в 2 томах. Т. 1. М., 1996.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 29. Ст. 2757.

В соответствии со ст. 1 указанного Закона он распространяется не только на международные договоры Российской Федерации, но и на международные договоры, в которых Российская Федерация является стороной в качестве государства – продолжателя СССР.

Утверждена резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 12 декабря 1996 г.

Международные стандарты деятельности правоохранительных органов и уголовно-исполнительной системы. Сборник документов. Екатеринбург, 1999.

Определенные обязательства по задержанию и судебному преследованию или выдаче лиц, совершивших террористические акты, а также по заключению с этой целью соответствующих соглашений вытекают также из Декларации о мерах по ликвидации международного терроризма от 9 декабря 1994 г. Одобрена резолюцией 49 сессии Генеральной Ассамблеи ООН 9 декабря 1994 г., А/49/60 (текст см.: Действующее международное право: В 3 т. М., 1996. Т. 3).

Shearer I. A. Extradition in international law. Manchester, 1971. P. 35.

Договор между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 22 декабря 1992 г.). Вступил в силу 20 января 1995 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 11. Ст. 1598).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Албания о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Тирана, 30 октября 1995 г.) // Сборник международных договоров по оказанию правовой помощи. М., 1996.

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Алжирской Народной Демократической Республикой о взаимном оказании правовой помощи (Алжир, 23 февраля 1982 г.). Вступил в силу 29 марта 1984 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1984. № 15. Ст. 213).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Народной Республикой Болгарией о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 19 февраля 1975 г.). Вступил в силу 19 января 1976 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. № 8. Ст. 133).

Договор между Российской Федерацией и Федеративной Республикой Бразилией о выдаче (Москва, 14 января 2002 г.).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 15 июля 1958 г.). Вступил в силу 4 января 1959 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. № 35. Ст. 423). См. также: Протокол об изменениях и дополнениях к настоящему договору, подписанный в Будапеште 19 октября 1971 г. и вступивший в силу 23 июня 1972 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1972. № 28. Ст. 245).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Социалистической Республикой Вьетнам о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 10 декабря 1981 г.). Вступил в силу 11 октября 1982 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1982. № 44. Ст. 287).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Греческой Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Афины, 21 мая 1981 г.). Вступил в силу 1 сентября 1982 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1982. № 45. Ст. 839).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Грузия о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Тбилиси, 15 сентября 1995 г.).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Индией о выдаче (Дели, 21 декабря 1998 г.). Ратифицирован Федеральным законом от 8 апреля 2000 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 15).

Договор о взаимном оказании правовой помощи между Союзом Советских Социалистических Республик и Иракской Республикой (Москва, 22 июня 1973 г.). Вступил в силу 22 апреля 1974 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1974. № 19. Ст. 293).

Договор между Российской Федерацией и Исламской Республикой Иран о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам (Тегеран, 5 марта 1996 г., что соответствует 15 эсфанда 1374 года хиджры). Вступил в силу 16 июля 2000 г. (Бюллетень международных договоров. 2001. № 1).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Народной Демократической Республикой Йемен о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Москва, 6 декабря 1985 г.). Вступил в силу 24 октября 1986 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 48, Ст. 1010). В настоящее время правопреемником НДРЙ является Йеменская Республика.

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Кипр о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Москва, 19 января 1984 г.). Вступил в силу 27 марта 1987 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. № 15. Ст. 199).

Договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о выдаче (Москва, 26 июня 1995 г.). Вступил в силу 10 января 1997 г. (Бюллетень международных договоров. 1999. № 6).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Корейской Народно-Демократической Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Пхеньян, 16 декабря 1957 г.). Вступил в силу 5 марта 1958 г. и применяется по заявлению России в части, не противоречащей ее Конституции (Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. № 5. Ст. 93).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Куба о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам (Гавана, 14 декабря 2000 г.).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Кыргызстан о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Бишкек, 14 сентября 1992 г.). Вступил в силу 25 февраля 1994 г. (Бюллетень международных договоров. 1995. № 3).

Договор между Российской Федерацией и Латвийской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Рига, 3 февраля 1993 г.). Вступил в силу 29 марта 1995 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 21. Ст. 1932).

Договор между Российской Федерацией и Литовской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Вильнюс, 21 июля 1992 г.). Вступил в силу 22 января 1995 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 19. Ст. 1712).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Мали о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 31 августа 2000 г.).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Молдова о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 25 февраля 1993 г.). Вступил в силу 25 января 1995 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 20. Ст. 1766).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республикой о взаимном оказании правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Улан-Батор, 23 сентября 1988 г.). Вступил в силу 12 ноября 1990 г.

Договор между Российской Федерацией и Республикой Польша о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам (Варшава, 16 сентября 1996 г.). Вступил в силу 18 января 2002 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 7.

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Румынской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 3 апреля 1958 г.). Вступил в силу 19 сентября 1958 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. № 21. Ст. 329).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Тунисской Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам (Москва, 26 июня 1984 г.). Вступил в силу 13 июня 1986 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 28. Ст. 525).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Финляндской Республикой о правовой защите и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам с дополняющим его Протоколом (Хельсинки, 11 августа 1978 г.). Вступил в силу 9 августа 1980 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1980. № 34. Ст. 690).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Чехословацкой Социалистической Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 12 августа 1982 г.). Вступил в силу 4 июня 1983 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1983. № 29. Ст. 451).

В настоящее время данный Договор действует в отношениях между Российской Федерацией и Чешской Республикой (см.: Протокол между Правительством Российской Федерации и Правительством Чешской Республики об инвентаризации договорно-правовой базы и действии двусторонних договоров и соглашений в отношениях между Российской Федерацией и Чешской Республикой от 18 июля 1997 г.).

Договор между Российской Федерацией и Эстонской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 26 января 1993 г.). Вступил в силу 19 марта 1995 г. (Правовая помощь по международным договорам России со странами СНГ и Балтии. М., 1994).

Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Федеративной Народной Республикой Югославией о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам (Москва, 24 февраля 1962 г.). Вступил в силу 26 мая 1963 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1963. № 21. Ст. 236). Позднее правопреемником СФРЮ стала Союзная Республика Югославия.

Лукашук И. И. Нормы международного права в международной нормативной системе. М., 1997. С. 145.

Asian-African Legal Consultativ Committee. Fourth Session. Tokyo; New Delhi, 1961.

Ратифицирована Федеральным законом от 4 августа 1994 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 15. Ст. 1684) и вступила в силу для Российской Федерации 10 декабря 1994 г. (текст см.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 17. Ст. 1472).

Протокол к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. вступил в силу 17 сентября 1999 г. Ратифицирован Федеральным законом от 8 октября 2000 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 41).

Treaty Series. Vol. 1752. New York: United Nations. 2000. P. 177–235.

Как явствует из преамбулы к данному соглашению, его участниками являются прежде всего государства – члены Совета Европы, которые подписали его, руководствуясь целью достижения большего единства между его членами и считая, что этой цели можно достичь путем совместных действий в правовых вопросах, а также полагая, что принятие единообразных норм в отношении выдачи будет содействовать этой работе по унификации. Однако соглашение наделило Комитет министров Совета Европы правом «пригласить государство, не являющееся членом Совета, присоединиться к настоящей Конвенции при условии, что резолюция, содержащая такое приглашение, получит единогласное одобрение членов Совета, ратифицировавших Конвенцию» (п. 1 ст. 30).

Текст Европейской конвенции о выдаче 1957 г. см.: Защита прав человека и борьба с преступностью. М., 1998.

Указанные документы были подписаны Российской Федерацией 7 ноября 1996 г. в Страсбурге с рядом оговорок и заявлений, ратифицированы Федеральным законом от 25 октября 1999 г. «О ратификации Европейской конвенции о выдаче, Дополнительного протокола и Второго дополнительного протокола к ней» (Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 43. Ст. 5129) и вступили в силу для Российской Федерации 9 марта 2000 г. (текст см.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 23. Ст. 2347, 2348).

Например, для целей Договора между Россией и Канадой о взаимной правовой помощи по уголовным делам под нею «понимается любая правовая помощь, оказываемая Запрашиваемой Стороной в сфере расследования или иных процессуальных действий по уголовному делу в пределах юрисдикции Запрашивающей Стороны».

Вступил в силу 12 апреля 1982 г. (См.: Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. М., 1998).

Указанные документы были подписаны Российской Федерацией 7 ноября 1996 г. (г. Страсбург), ратифицированы Федеральным законом от 25 октября 1999 г. «О ратификации Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и Дополнительного протокола к ней» (Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 43. Ст. 5132) и вступили в силу 9 марта 2000 г. (текст см.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 23. Ст. 2349).

См.: Договор между Российской Федерацией и Республикой Индией о выдаче от 21 декабря 1998 г. и Договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о выдаче от 26 июня 1995 г.

См.: Договор между Российской Федерацией и Канадой о взаимной правовой помощи по уголовным делам (Москва, 20 октября 1997 г.). Ратифицирован Федеральным законом от 27 мая 2000 г., вступил в силу 18 декабря 2000 г.

Сборник международных конвенций, договоров, соглашений и правил по вопросам торгового мореплавания. М., 1959. С. 220–222.

Там же. С. 188–191.

Там же. С. 168–171.

Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXIII. М., 1970.

Сборник действующих договоров Вып. IX. М., 1955. С. 100–107.

Сборник действующих договоров… Вып. XVII. М., 1960. С. 274–279.

Вступила в силу для Союза ССР с 17 января 1932 г. // Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского Правительства СССР. 1932. № 6. Сборник действующих договоров М., 1933. Вып. VII. С. 40–53.

Сборник действующих договоров… Вып. XIX. М., 1960. С. 219–232.

Сборник действующих договоров Вып. XIV. М., 1957. С. 211–215.

Ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 9 ноября 1954 г. // Сборник действующих договоров Вып. XVI. М., 1957. С. 280–289.

Морское право и практика: Информационный сборник ЦНИИМФ. Вып. 40. 1959. С. 53–55.

Международное право в документах. М., 1982. С. 599–601.

Сборник действующих договоров… Вып. XIX. М., 1960. С. 146–153.

Международная защита прав и свобод человека: Сборник документов. С. 230–232.

Ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 14 декабря 1963 г. // Сборник действующих договоров Вып. XXIII. М., 1970. С. 105–131.

Международное право в документах. М., 1982. С. 97–106.

Ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 4 августа 1971 г. // Сборник действующих договоров Вып. XXVII. М., 1974. С. 292–296.

Ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 27 декабря 1972 г. // Сборник действующих договоров… Вып. XXIX. М., 1975. С. 90–95.

Сборник действующих договоров… Вып. XLV. М., 1991. С. 434–436.

Сборник действующих договоров Вып. XXXIII. М., 1979. С. 462–466.

Ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 26 декабря 1978 г. // Сборник действующих договоров Вып. XXXV. М., 1981. С. 416–434.

Международное право в документах. М., 1982. С. 601–605.

Сборник действующих договоров Вып. XXXII. М., 1978. С. 549–552.

Сборник действующих договоров Вып. XXV. М., 1981. С. 236–241.

Сборник действующих договоров Вып. XXXII. М., 1978. С. 563–565.

Сборник действующих договоров… Вып. XXXIII. М., 1979. С. 90–94.

Международное право в документах. М., 1982.

Вступила в силу для России с 13 марта 1995 г.

Международное право в документах. М., 1982. С. 609–613.

Сборник действующих договоров… Bbin.XLIII. М., 1989. С. 99–105.

Сборник международных соглашений СССР по вопросам рыболовства и рыбохозяйственных исследований. М., 1981. С. 36–46.

Сборник действующих договоров… Bbin.XLIII. М., 1989. С. 105–115.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. № 45. Ст. 745.

Ратифицированы Федеральным законом от 6 марта 2001 г. (Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 48). Вступили в силу для Российской Федерации 2 августа 2001 г. Текст см.: Советский ежегодник морского права. М., 1989. С. 154–161.

Ратифицирована Верховным Советом СССР 9 октября 1990 г. // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 42. Ст. 842.

Ратифицирована Федеральным законом от 16 апреля 2001 г. Для Российской Федерации Конвенция вступила в силу 25 июля 2001 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 34.

Ратифицирована Федеральным законом от 13 февраля 2001 г. Вступила в силу для Российской Федерации 7 июня 2001 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 35.

Россия подписала Конвенцию 3 апреля 2000 г. с заявлением (Распоряжение Президента РФ от 24 марта 2000 г. № 89-рп) // Московский журнал международного права. 2001. № 1.

Принята Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 55/25 от 15 ноября 2000 г. Россия подписала Конвенцию 12 декабря 2000 г. (Распоряжение Президента РФ от 9 декабря 2000 г. № 556-рп). Ратифицирована Федеральным законом от 26 апреля 2004 г.

Принят Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 55/25 от 15 ноября 2000 г.

Принят Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 55/25 от 15 ноября 2000 г.

Утвержден Резолюцией 55/255 Генеральной Ассамблеи ООН от 31 мая 2001 г. Текст см.: Международное публичное и частное право. М., 2001. № 3.

Вступила в силу в Албании, Австрии, Бельгии, Болгарии, Кипре, Чехии, Дании, Эстонии, Финляндии, Франции, Германии, Греции, Венгрии, Исландии, Ирландии, Италии, Латвии, Лихтенштейне, Литве, Люксембурге, Мальте, Молдавии, Нидерландах, Норвегии, Польше, Португалии, Румынии, Словакии, Испании, Швеции, Швейцарии, Турции и Великобритании.

Ратифицирована Федеральным законом от 7 августа 2000 г. и вступила в силу в Российской Федерации с 5 февраля 2001 г. (Текст см.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 3).

Судебные приставы и исполнительное производство в законодательстве Российской Федерации. Сборник нормативных документов. Т. 1. М., 1999 (вступила в силу 1 июля 1982 г. В ней участвуют 9 государств).

Конвенция вступила в силу для Российской Федерации 1 апреля 1991 г. // Бюллетень международных договоров. 2000. № 1.

Правовое поле журналиста. Настольная справочная книга. М., 1997.

См.: Право Совета Европы и Россия: Сборник документов и материалов. Краснодар, 1996.

Россия подписала Конвенцию 27 января 1999 г. (Распоряжение Президента РФ от 25 января 1999 г. № 18-рп).

Московский журнал международного права. 2001. № 4.

Декларация о создании Шанхайской организации сотрудничества, в которую вошли шесть государств (Казахстан, Китай, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и Узбекистан), была принята 15 июня 2001 г.

Участниками настоящей Конвенции являются Республика Казахстан, Китайская Народная Республика, Кыргызская Республика, Российская Федерация, Республика Таджикистан и Республика Узбекистан.

Вступила в силу 18 июля 1972 года. Россией не ратифицирована.

См.: п. 4 ст. 6 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ; п. 6 ст. 16 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности; п. 3 ст. 27 Европейской конвенции об уголовной ответственности за коррупцию и др.

Меры по борьбе с международным терроризмом: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 7 сентября 1990 г. // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 1992.

См., например: ст. 12 Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой.

См., например: ст. 9 Международной конвенции о борьбе с захватом заложников, ст. 8 Конвенции о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ.

См., например: ст. 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

См.: Резолюция Организации Объединенных Наций № 95 (1) от 11 декабря 1946 г. «Подтверждение принципов международного права, признанных Статутом Нюрнбергского Трибунала» // Резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей на второй части первой сессии с 23 октября по 15 декабря 1946 года. Нью-Йорк, 1947.

Женевские конвенции о защите жертв войны ратифицированы Президиумом Верховного Совета СССР 17 апреля 1954 г. и вступили в силу для СССР 10 ноября 1954 г.

См.: ст. 49 Конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; ст. 50 Конвенции об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море; ст. 129 Конвенции об обращении с военнопленными и ст. 146 Конвенции о защите гражданского населения во время войны.

При этом к серьезным нарушениям, упомянутым в указанных статьях, относятся нарушения, связанные с одним из следующих действий, в том случае, если эти действия направлены против лиц или имущества, пользующихся покровительством настоящих Конвенций: преднамеренное убийство, пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты, преднамеренное причинение тяжелых страданий или серьезного увечья, нанесение ущерба здоровью, депортирование, перемещение и арест покровительствуемого лица либо его принуждение служить в вооруженных силах неприятельской державы или лишение права на беспристрастное и нормальное судопроизводство, предусмотренное данными Конвенциями, взятие заложников, незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью.

Вступила в силу для СССР 4 апреля 1957 г. // Международные нормативные акты ЮНЕСКО. М., 1993.

Подписана от имени СССР 18 мая 1977 г., ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР 16 мая 1978 г. и вступила в силу для СССР 5 октября 1978 г.

Так, исполнение просьб и приказов Трибунала на национальном уровне потребовало принятия более чем двадцатью государствами соответствующих актов законодательства. С целью выполнения своих международных обязательств такие акты были приняты, в частности, Австралией, Австрией, Бельгией, Боснией и Герцеговиной, Великобританией, Венгрией, Германией, Данией, Исландией, Испанией, Италией, Нидерландами, Новой Зеландией, Норвегией, США, Финляндией, Францией, Швейцарией, Швецией, Хорватией. Кроме того, 5 октября 1994 г. США подписали с Трибуналом Соглашение о передаче лиц.

См.: ст. 1 Уставов Международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде.

Международное право в избранных документах: В 3 т. М., 1957. Т. III. С. 37–38.

Ведение боевых действий. Сборник Гаагских конвенций и иных соглашений. М., 1995. С. 38–39.

Там же. С. 39.

Там же. С. 40.

Там же. С. 41–53.

Там же. С. 141–142.

Там же. С. 143.

Там же. С. 144–145.

Там же. С. 146–147.

Там же. С. 147–149.

Там же. С. 266–270.

Там же, С. 270–275.

Сборник действующих договоров… Вып. V. М., 1930. С. 4–5.

Международное право в документах. М., 1982. С. 668–670.

Международное право в избранных документах: В 3 т. Т. III. С. 161–162.

Там же. Т. II. С. 84–113.

Нюрнбергский процесс: Сборник материалов. Т. 2. М., 1952. С. 15–17.

Сборник действующих договоров Вып. XII. М., 1956. С. 79–86.

Международное право в документах. М., 1982. С. 329–334.

Там же. С. 335–338.

Сборник действующих договоров… Вып. XVI. М., 1957. С. 71–101.

Там же. С. 101–124.

Там же. С. 125–204.

Там же. С. 204–280.

Международная защита прав и свобод человека: Сборник документов. М., 1990. С. 570–647.

Там же. С. 647–658.

Сборник действующих договоров… Вып. XIX. М., 1960. С. 130–146.

Международное право в избранных документах: В 3 т. Т. III. С. 140–141.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1963. № 42. Ст. 431.

Международное право в документах. М., 1982. С. 338–349.

Международная защита прав и свобод человека: Сборник документов. С. 287–289.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1970. № 14. Ст. 118.

Международное право в документах. М., 1982. С. 833–835.

Там же. С. 688–694.

Сборник действующих договоров… Вып. XXXII. М., 1978. С. 58–63.

Международная защита прав и свобод человека: Сборник документов. С. 409–410.

Там же. С. 58–80.

Сборник действующих договоров Вып. XXXIV. М., 1981. С. 437–440.

Там же. Вып. XXXIX.

Там же.

Там же.

Там же.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 28.

Действующее международное право: В 3 т. Т. 2. М., 1996.

Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 6.

Там же. 2001. № 34.

Московский журнал международного права. 1996. № 1.

Резолюции и решения Совета Безопасности за 1994 год. Совет Безопасности. Официальные отчеты: Сорок девятый год. ООН. Нью-Йорк, 1996.

Дипломатический вестник. 2000. № 10. С. 116.

Международное право в избранных документах: В 3 т. Т. III. С. 8.

См.: Резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей на двадцать девятой сессии. 17 сентября – 18 декабря 1974 года. Т. 1. ООН. Нью-Йорк. 1975. С. 181–182.

См.: Давид Э. Принципы права вооруженных конфликтов: Курс лекций юридического факультета Открытого Брюссельского университета. М., 2000. С. 493.

Международное право в избранных документах: В 3 т. Т. III. С. 406–408.

См.: Док. ООН А/46/405.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 35/171 от 15 декабря 1980 г. // Сборник стандартов и норм ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. ООН. Нью-Йорк, 1992.

Конгрессы ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями проводятся раз в пять лет. Первый Конгресс, в работе которого приняли участие представители более 60 стран и территорий, состоялся в 1955 г. в Женеве. С тех пор количество участников постоянно растет. В частности, СССР включился в работу этих форумов начиная со второго Конгресса (Лондон, 1960 г.). Значение их деятельности состоит не только в том, что они обобщают мировой опыт борьбы с преступностью, исследуют эффективность конкретных средств этой борьбы и рекомендуют их для применения на национальном уровне, способствуя тем самым обмену опытом борьбы с преступностью и выявлению новых тенденций и проблем в данной сфере, но и в том, что они отслеживают глобальные тенденции преступности, содействуя этим разработке и реализации «стратегического плана ООН» противостояния преступности.

Утвержден Генеральной Ассамблеей ООН в ее резолюции 40/32 от 29 ноября 1985 г.

См.: Руководящие принципы в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 6 сентября 1985 г. // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 1992.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 7 сентября 1990 г. //Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 7 сентября 1990 г. //Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 7 сентября 1990 г. //Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 45/116 от 14 декабря 1990 г.//Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 45/117 от 14 декабря 1990 г. // Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 45/118 от 14 декабря 1990 г. // Там же.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 45/119 от 14 декабря 1990 г. // Там же

Данное Приложение содержит указание на:

1) незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ, который включает все правонарушения, предусмотренные в Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г., Конвенции о психотропных веществах 1971 г., Протоколе 1972 г. о внесении изменений в Единую конвенцию о наркотических средствах и Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.;

2) преступления, предусмотренные в других многосторонних договорах, участниками которых являются Россия и США;

3) организованная преступность, вымогательство (рэкет), как это предусмотрено соответственно законодательством РФ и законодательством США;

4) «отмывание» денег (легализация доходов, полученных преступным путем), как это предусмотрено законодательством сторон;

5) нарушение законов о контроле за оружием, включая ядерное и другие виды оружия массового уничтожения, а также за взрывчатыми веществами, ядерными материалами, зажигательными устройствами и веществами, опасными для здоровья;

6) мошенничество; коррупция, в том числе преступления должностных лиц, включая взяточничество;

7) насильственные преступления против личности;

8) половые преступления против детей, включая детскую проституцию и детскую порнографию;

9) покушение или сговор с целью совершения любого из преступлений, указанных в настоящем Приложении, пособничество и подстрекательство к таковым или участие в таковых в качестве исполнителя.

См.: Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Соединенных Штатов Америки о сотрудничестве по уголовно-правовым вопросам от 30 июня 1995 г. // Сборник международных договоров по оказанию правовой помощи. М., 1996.

См. также: Ст. 1 и 2 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Финляндской Республики о сотрудничестве в борьбе с преступностью (Москва, 5 марта 1993 г.); ст. 2 и 6 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Королевства Бельгии о сотрудничестве в борьбе с преступностью (Москва, 20 декабря 2000 г.) и др.

Сборник действующих договоров… Вып. XXIX. М., 1975. С. 300–302.

Там же. Вып. XXX. М., 1976. С. 293–295.

Там же. Вып. XXXI. М., 1977. С. 484–487.

От возвращения угонщиков самолетов следует отличать возвращение незаконно ввезенных мигрантов, предусмотренное ст. 18 Протокола против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху, дополняющего Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности. При том, что такого рода незаконный ввоз в какое-либо государство лица, которое не является его гражданином или не проживает постоянно на его территории, означает пересечение границ без соблюдения необходимых требований для законного въезда в принимающее государство, а также предполагает использование поддельного документа на въезд/выезд или удостоверения личности, указанное лицо рассматривается по смыслу Протокола не в качестве субъекта преступления, а в качестве объекта предусмотренных его ст. 6 преступных деяний. Только в силу этого обстоятельства настоящий Протокол не применяется для уголовного преследования мигрантов (см. ст. 5).

Подписано МВД Азербайджанской Республики, Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Грузия, Республики Казахстан, Республики Кыргызстан, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Республики Узбекистан и Украины. Позднее к Соглашению присоединилось МВД Республики Молдова.

См.: Сборник международных соглашений МВД России. М., 1996.

Там же.

См., например, Декларацию о намерениях по сотрудничеству в области оказания правовой помощи по гражданским и уголовным делам между Министерством юстиции Российской Федерации и Департаментом юстиции и полиции Швейцарской Конфедерации, подписанную в Москве 12 сентября 1994 г., и ряд других подобных документов (Сборник международных договоров по оказанию правовой помощи. М., 1996).

См.: Сборник международных соглашений МВД России. М., 1996.

Международное публичное право. Сборник документов. Т. 2. М., 1996.

См.: Постановление Совета Министров СССР от 7 апреля 1990 г. «О вступлении СССР в Международную организацию уголовной полиции (Интерпол)».

Указ Президента РФ от 30 июня 1996 г. «Об участии Российской Федерации в деятельности Международной организации уголовной полиции – Интерпола» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 32. Ст. 3895.

См.: Постановление Правительства Российской Федерации от 14 октября 1996 г. № 1190 «Об утверждении Положения о Национальном центральном бюро Интерпола» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 43. Ст. 4916.

См.: п. 12 Положения о Национальном центральном бюро Интерпола.

См.: Инструкция о порядке исполнения и направления органами внутренних дел Российской Федерации запросов и поручений по линии Интерпола // Информационный бюллетень. 1994. № 8.

В настоящей Инструкции под преступлением, имеющим международный характер или международную направленность, понимается преступление, затрагивающее интересы нескольких государств.

Соответственно запросы правоохранительных органов зарубежных стран, поступающие в компетентные органы России по каналам Интерпола, являются правомерным основанием розыска на ее территории иностранных граждан.

С просьбой о подготовке необходимых документов установленной формы подразделения дознания и следственные аппараты органов внутренних дел должны обращаться через соответствующих надзирающих прокуроров в Генеральную прокуратуру, к компетенции которой относится решение вопросов экстрадиции и на которую возложена координация исполнения российскими правоохранительными органами поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам.

См.: Подшибякин А. С., Подшибякин С. А. Экстрадиция как форма международного сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью: Материалы Международной научно-практической конференции (г. Сочи, 9-12 октября 2000 г.). Краснодар, 2000. С. 43.

См.: Сообщение Министерства иностранных дел РФ от 26 декабря 2001 г. о предоставлении Россией Контртеррористическому комитету Совета Безопасности ООН национального доклада о выполнении резолюции 1373 СБ ООН о борьбе с международным терроризмом //Дипломатический вестник. 2002. № 1.

См.: п. 2 ст. 5 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

Пп. «а» п. 1 ст. 15 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

См.: п. 3 ст. 5 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

См.: Постатейный комментарий к Федеральному закону о международных договорах Российской Федерации / Под ред. В. П. Звекова, Б. И. Осминина. М., 1996.

См.: п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 2. С. 1.

См.: ст. 27, 46 Венской конвенции о праве международных договоров.

См.: ст. 22, 34 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

См.: п. 2, 3 ст. 31 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

Заметим, что ст. 25 Венской конвенции о праве международных договоров допускает временное применение договора или его части до вступления договора в силу лишь в случае, если: а) это предусматривается самим договором или b) участвовавшие в переговорах государства договорились об этом каким-либо иным образом.

См. подробнее: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве. С. 53–54.

См.: ст. 24, 30 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

См.: ст. 37–40 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации».

См., напр., ст. 81 указанного выше договора с Албанией, ст. 82 договора с Кубой и др.

Так же решается вопрос и в других соглашениях о правовой помощи по уголовным делам. В частности, в Европейской конвенции о передаче осужденных лиц говорится, что ее действие будет продолжаться при исполнении приговоров тех осужденных, которые были переданы в соответствии с положениями данной Конвенции до того, как она была расторгнута (ч. 3 ст. 24).

Аналогичный подход характерен и для других соглашений, действующих в сфере оказания правовой помощи по уголовным делам. Например, Европейская конвенция о передаче осужденных лиц «применяется к исполнению по принятым приговорам до или после своего вступления в силу» (ст. 21). Типовой договор о передаче надзора за правонарушителями-иностранцами, которые были условно осуждены или условно освобождены, также предусматривает его применение к просьбам, направленным после его вступления в силу, «даже если соответствующие действия или бездействие имели место до этой даты» (ст. 15).

См. соответственно: Док. ООН S/25537 и S/25575.

Резолюции и решения Совета Безопасности за 1994 год. Совет Безопасности. Официальные отчеты: Сорок девятый год. ООН. Нью-Йорк, 1996.

См., напр.: п. 4, 5 и 17 ст. 16 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности; п. 1, 2 и 4 ст. 27 Европейской конвенции об уголовной ответственности за коррупцию и др.

Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 246–247.

Там же. С. 248–249.

Иногамова-Хегай Л. В. Международное уголовное право. СПб., 2003. С. 123.

Там же. С. 124.

Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 5.

См.: Михайлов В. И., Федоров А. В. Модельный закон СНГ «О борьбе с организованной преступностью»: содержание и структура // Государство и право. 1998. № 2.

Модельный Уголовный кодекс – рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых Государств, принят на 7-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ 17 февраля 1996 года // Приложение к «Информационному бюллетеню» 1996. № 10. С. 85–213; Правоведение. 1995. № 6.

Модельный Уголовно-исполнительный кодекс – рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых Государств, принятый на 8-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ 2 ноября 1996 г. // Приложение к «Информационному бюллетеню» 1996. № 12.

В этих целях нами – участниками рабочей группы по написанию Модельного УК СНГ была включена в него ст. 16 под названием «Преюдициальное значение совершения преступления на территории другого государства – участника Содружества Независимых Государств» следующего содержания: «Судимость и иные уголовно-правовые последствия совершения лицом преступления на территории одного из государств – участников Содружества Независимых Государств имеют уголовно-правовое значение для решения вопроса об уголовной ответственности этого лица за преступление, совершенное на территории другого государства, в соответствии с договорами между государствами – участниками Содружества Независимых Государств».

Указанные рекомендации по созданию регионального набора согласованных мер по контролю за преступностью предложены автором при подготовке проекта для международной научно-практической конференции «Проблемы унификации уголовного и уголовно-процессуального законодательства в государствах СНГ» (Санкт-Петербург, 1995 г.), скрепленного постановлением Совета Межпарламентской Ассамблеи государств – участников Содружества Независимых Государств от 19 октября 1995 г. (Информационный бюллетень МПА. 1995. № 9).

См.: Рекомендации международной научно-практической конференции «Проблемы унификации уголовного и уголовно-процессуального законодательства в государствах СНГ» // Вестник Межпарламентской Ассамблеи. 1995. № 4 (11). С. 86–89.

См.: ст. 32 Венской конвенции о праве международных договоров.

Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 9–10.

Шаргородский М. Д. Уголовный закон. М., 1948. С. 290, 300.

См.: Международное уголовное право // И. П. Блищенко, Р. А. Каламкарян, И. И. Карпец и др. М., 1995. С. 157, 163–164; Международное уголовное право. Учебн. пособие / Под общей ред. В. Н. Кудрявцева. 2-е изд. М., 1999. С. 237, 246.

См.: Васильев Ю. Г. Институт выдачи преступников (экстрадиции) в современном международном праве. М., 2003. С. 68.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 381.

Симеон Э. О. О невыдаче собственных подданных: международно-правовое исследование. С. 1.

Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. С. 122.

Валеев Р. М. Выдача преступников в современном международном праве (Некоторые вопросы теории и практики). Казань, 1976. С. 91.

Степаненко В. И. Международно-правовые аспекты заключения под стражу с целью выдачи иностранному государству // Советское государство и право. 1991. № 11. С. 122.

Волженкина В. М. 1) Выдача в российском уголовном процессе. С. 17; 2) Нормы международного права в российском уголовном процессе. СПб., 2001. С. 183.

Цит. по: Васильев Ю. Г. Институт выдачи преступников (экстрадиции) в современном международном праве. С. 24.

Васильев Ю. Г. Институт выдачи преступников (экстрадиции) в современном международном праве. С. 111.

Велчев Б. «Политическое преступление» в международном уголовном праве // Международная жизнь. 1999. № 5. С. 79–80.

Благов Е. В. Общая теория применения уголовного права. Ярославль, 2003. С. 38–39.

Скибицкий В. В. Освобождение от уголовной ответственности и отбывания наказания. Киев, 1987. С. 66; см. также: Дурманов Н. Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 36; Синцова Т. А. Амнистия и помилование в советском государственном праве // Правоведение. 1969. № 6. С. 118–120; Келина С. Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 1974. С. 87 и др.

Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 10, 17.

Наглядным тому примером могут служить рассуждения Р. М. Валеева относительно принципа non bis in idem. «Указанный принцип, – пишет он, – можно считать общепринятым для стран одинаковой правовой системы». Но он «не всегда может быть применен в практике выдачи между социалистическими и капиталистическими странами ввиду большой разницы уголовного законодательства. Поэтому в ст. 5 Основ уголовного законодательства СССР указано, что если граждане Советского Союза, совершившие преступление за границей, понесли наказание за границей, суд может соответственно смягчить назначенное им наказание или полностью освободить виновного от отбытия наказания. В отношениях же между социалистическими странами, правовые системы которых обоснованы на социалистических началах, применение принципа non bis in idem не нарушает их интереса и отвечает общим положениям и целям наказания за совершенное преступление» (Валеев Р. М. Выдача преступников в современном международном праве (Некоторые вопросы теории и практики). Казань, 1976. С. 59–60).

Ибо специфика предмета уголовного процесса как самостоятельной отрасли права предопределяет и специфику действия его норм в пространстве, которая в действующем УПК отражена в ст. 2, закрепляющей территориальное действие процессуального закона независимо от места совершения преступления, что естественно для судебной юрисдикции, по определению являющейся исключительно территориальной.

Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 128.

Собрание узаконений РСФСР. 1921. № 64. Ст. 471.

Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924–1977 гг.: В 2 ч. Ч. 2. М., 1978. С. 64.

На примере ст. 6 Основ 1958 г. строение понимаемой таким образом темпоральной нормы выглядит следующим образом: преступность и наказуемость деяния (гипотеза) определяются законом, действовавшим во время совершения этого деяния (диспозиция), иначе судебное решение, как основанное не на том законе, который подлежал применению, подлежит отмене (санкция) (См.: Тилле А. А. Время, пространство, закон. М., 1965. С. 177).

См.: Свод законов Российской империи. Т. 16. Ч. 1. Пг., 1914. С. 143–147.

См., напр.: Волженкина В. М. Выдача в российском уголовном процессе. С. 10.

Логический аспект этой схемы движения от анализа к синтезу составляет контекст общей дискуссии о праве, в ходе которой сложились следующие подходы к его пониманию: социологический, или функциональный (деятельность физических и юридических лиц), генетический (запрограммированность определенных общественных отношений как правовых) и нормативный (совокупность формально определенных и гарантированных государством общеобязательных норм). Нормативный подход фиксирует органическую связь права с государством, генетический – переносит акцент на материальный источник государственной воли, на динамическую связь права и обусловливающих его реалий, социологический – ориентирован на право в действии, на связь правовых нормативов с фактическим поведением людей. При всех положительных моментах каждый из указанных подходов все же односторонен. Поэтому возникает потребность восстановить на более широкой теоретической основе расчлененное анализом единство всех правовых свойств и с помощью синтеза представить право как целое, показав суть взаимодействия всех его сторон, место и меру каждой из них. Охватить на более высоком уровне осмысления весь комплекс правовых явлений в целостности выделенных подходов позволяет понятие «правовая система», функциональный аспект которой акцентируется понятием «механизм правового регулирования» (Кудрявцев В. Н., Васильев А. М. Право – развитие общего понятия // Советское государство и право. 1985. № 7. С. 3–13).

Будучи неразрывно связанными, позитивная и ретроспективная ответственность находят, таким образом, свое выражение в одной и той же норме уголовного закона. Подобная дихотомия – неотъемлемое свойство любой правовой нормы. Истоки ее в двуемирии, сложившемся в жизни: мире права и мире бесправия. Именно она соединяет в одном образе (или фразе, юридическом тексте) «нет» и «да», должное и сущее, желаемое и действительное, фантазию и реальность, добропорядочные намерения и низкие страсти, созидание и разрушение, жизнь и смерть, правовую (книжную) культуру и хаос бытия. Именно бинарность нормы с ее двуадресностью связывает две «оптики» права, наделяя нас стереоскопическим правовым зрением. Именно в дихотомии с ее сплавом противоположностей ключ к разгадке нормы, позволяющий вывернуть действительность наизнанку и показать ее обратную сторону.

Впервые вывод об обязательности признаков места и времени в составе каждого преступления был обоснован нами в работе, посвященной пределам действия уголовного закона (см.: Бойцов А. И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995. С. 5–33), а в более поздней работе этот вывод получил прикладное значение применительно к преступлениям против собственности (см.: Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 84–87).

Не случайно кибернетика как наука о законах управления рассматривает в качестве исходной и относительно простой структуры, положенной ею в основу анализа все более сложных структур управления, структуру замкнутой циклической связи четырех элементов: регулятора, управляющих сигналов, управляемого объекта и сигналов обратной связи.

В процессе взаимодействия права (регулятора) с управляемым объектом (физическим или юридическим лицом) происходит передача информации от первого ко второму. Обратно поступает информация о выполнении регулятивных предписаний. Состояние этой системы определяется значениями переменных ее составных элементов, главным из которых и определяющим значение других является поведение управляемого лица, обладающего свободой реагирования на правовые веления (соблюдать, не соблюдать, соблюдать в какой-то части и т. д.), ибо жизненный путь личности – это история отклоненных альтернатив. Информация о несоблюдении правовых предписаний переводит систему из одного состояния в другое: сохраняя основную программу позитивного функционирования, она приводит в соответствие с новыми условиями охранительную подсистему. Это свидетельствует о том, что основные элементы и основная структура процесса регулирования не только стремятся к сохранению, но и способны нейтрализовать дезорганизующие их факторы, имея внутри себя контрэлементы и контрзвенья по отношению к нарушающим их действиям.

Перевод системы в новое состояние путем воздействия на ее переменные – это и есть управление, алгоритм которого на языке уголовного права выглядит следующим образом: уголовно-правовая норма (информация о модели требуемого от лиц поведения уголовное правоотношение между правосубъектным лицом и государством правоприменительный акт (соответствующее норме поведение лица) информация о юридически значимом несоблюдении уголовно-правовых предписаний уголовно-правовая норма (информация о программе действий для суда уголовное правоотношение между государством в лице суда и преступником правоприменительный акт (соответствующее норме действие суда). Такова уголовно-правовая система управления, состоящая из подсистем, их элементов и структурных взаимосвязей, системообразующим фактором которых является механизм уголовно-правового регулирования, характеризующий ее в функциональном ракурсе. Именно механизм уголовно-правового регулирования позволяет раскрыть бытие уголовного права с учетом взаимосвязи всех его элементов, в системе которых позитивноретроспективная природа уголовно-правовых мер воздействия сопрягается с дихотомической структурой уголовно-правовых норм и регулятивно-охранительным характером уголовных правоотношений.

Козлихин И. Ю. Идея правового государства: История и современность. СПб., 1993.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 391.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1896. С. 379.

Панов В. П. Международное уголовное право. Учебное пособие. М., 1997. С. 8.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1883. С. 349.

Монтескье. О духе законов. СПб., 1900. С. 495.

Резолюция Варшавской конференции 1927 г. RiDp. 1928. № 1. С. 13.

Коркунов Н. М. Опыт конструкции международного уголовного права // Журнал гражданского и уголовного права. 1889. № 1.

Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право. Часть Общая. СПб., 1911. С. 338.

ГефтерА. В. Европейское международное право. СПб., 1880. С. 72.

Цит. по: Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. II. СПб., 1883. С. 353.

Там же. С. 384.

Там же. С. 384–385.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 394.

Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986. С. 177.

Общая часть уголовного права. М., 1946. С. 71.

Стремление положить этническую принадлежность в основу национальной юрисдикции и доктринально ее объяснить наблюдалось, пожалуй, только в Германии (см.: Лист Ф. Международное право. Юрьев, 1909. С. 131–132; Кузнецова Н., Венцель Л. Уголовное право ФРГ. М., 1980. С. 54–63).

В частности, закон об имперской и государственной принадлежности 1913 г. утвердил национальное единство немцев в пределах империи и за ее границами. УК ФРГ в редакции 1975 г. вслед за Конституцией ФРГ также вместо понятия «гражданин ФРГ» оперирует понятием «немец» (Deutscher), каковым является по смыслу ст. 116 Основного закона «каждый, кто обладает немецким гражданством, или кто нашел убежище на территории Германской империи по состоянию ее на 31 декабря 1937 г. в качестве беженца или изгнанника германского происхождения, или его супруга или потомок». На первых порах эта позиция исторически оправдывалась стремлением защитить значительное количество немцев, большими массами покидавших отечество и в течение нескольких столетий расселившихся по всей Западной Европе и в западных губерниях России. С возникновением же «второй империи» германское двуподданство стало служить культивированию пангерманизма; во времена «третьего рейха» оно приобрело откровенно расистский характер, а после Второй мировой войны идея «общегерманской государственной принадлежности» несомненно отражала геополитические притязания (небезосновательные, как показала история) на воссоздание единой Германии. После объединения Германии она обеспечила возможность привлечения к ответственности ряда высокопоставленных руководителей бывшей ГДР за деяния, относящиеся по времени их совершения к периоду ее существования в качестве самостоятельного государства.

Велчев Б. «Политическое преступление» в международном уголовном праве. С. 79–80.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 395.

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1939. С. 337.

Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. М., 1984. С. 44.

Сходная в чем-то ситуация имеет место и в случае действия оккупационного принципа, состоящего в применении к совершенным на оккупированной территории преступлениям законов государства, совершившего оккупацию. Однако указанный принцип обычно не находит своего отражения в национальном уголовном законодательстве и устанавливается односторонним велением державы-победительницы или международным соглашением относительно вводимого в оккупированной местности режима, который касается не только личного состава оккупационных войск и администрации, но и населения оккупированной страны. Так, ст. 64 Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны 1949 г. гласит:

«Уголовное законодательство оккупированной территории остается в силе, за исключением случаев, когда оно может быть отменено или приостановлено оккупирующей Державой, если это законодательство представляет собой угрозу безопасности оккупирующей Державы или препятствует применению настоящей Конвенции. С учетом упомянутого соображения и необходимости обеспечить эффективное отправление правосудия судебные органы оккупированной территории будут продолжать исполнять свои функции при всех правонарушениях, предусмотренных этим законодательством.

Оккупирующая Держава тем не менее может подчинить население оккупированной территории действию постановлений, существенно необходимых для выполнения ее обязательств, согласно настоящей Конвенции, поддержания нормального управления территорией и обеспечения безопасности оккупирующей Державы, личного состава и имущества оккупационных войск или администрации, а также используемых ею объектов и коммуникационных линий» (Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов / Сост. Г. М. Малков. М., 1990. С. 533).

Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. С. 28–30.

Броунли Я. Международное право: В 2 кн. Кн. 1. М., 1977. С. 428.

Блум М. И. Действие советского уголовного закона в пространстве. Рига, 1974. С. 46.

Монтескье. О духе законов. С. 512.

Черниченко С. В. Субъективные границы международного права // Советский ежегодник международного права 1989-90-91. СПб., 1992. С. 28–29.

Преступление и наказание в Англии, США, Франции, ФРГ, Японии: Общая часть уголовного права. М., 1991. С. 89, 220.

Helie. Traite de I’instruction criminelle. 2 ed. T. II. Paris, 1866. P. 133.

Оппенгейм Л. Международное право. Т.1, полутом 1. М., 1948. С. 305.

Smith S. A. de. Constitutional and administive law. London, 1972. P. 79.

Jennings I. The law and the constitution. London, 1954. P. 154.

Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. С. 34.

Резолюция Варшавской конференции 1927 г. RiDp. 1928. № 1.

См., например, Резолюцию 44/240 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 декабря 1989 г.

См., в частности: Рогачев И. И. Интервенция США в Панаме и международное право // Советское государство и право. 1990. № 8. С. 109–117.

Jennings R. V. Extraterritorial jurisdiction and the United States antitrust laws // Brit. Vb. Intern, law. 1957. P. 155.

Цит. по: Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. Минск, 2000. С. 171.

Там же. С. 172.

Напомним в связи с этим, что пиратство (от греч. peirates и лат. pirata – грабитель, разбойник) – древнейшее преступление, получившее распространение с развитием торгового мореплавания, каковое и вызвало появление флибустьеров, охотившихся за торговыми судами и промышлявших морским разбоем.

В настоящее время борьба с морским разбоем регламентируется Женевской конвенцией об открытом море от 29 апреля 1958 г. (ст. 15–23) и Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. (ст. 101–111), хотя в них речь идет не только о судах-пиратах, но и о пиратских летательных аппаратах. Обе конвенции определяют пиратство как «неправомерный акт насилия, задержания или грабежа, совершаемый экипажем или пассажирами какого-либо частновладельческого судна или частновладельческого летательного аппарата с личными целями и направленный: а) в открытом море против какого-либо другого судна или летательного аппарата или против лица или имущества, находящихся на их борту; б) против какого-либо судна или летательного аппарата, лиц или имущества в месте, находящемся за пределами юрисдикции какого бы то ни было государства» (ст. 15 Конвенции 1958 г. и ст. 101 Конвенции 1982 г.). Отсюда основные положения, дающие основание для квалификации содеянного как акта пиратства, сводятся к следующему.

Во-первых, пиратство может быть совершено на территории, на которую не распространяется юрисдикция ни одного государства, т. е. в открытом море, воздушном пространстве над ним или в другом месте, находящемся вне территориальной юрисдикции какого бы то ни было государства.

Во-вторых, пиратское нападение осуществляется членами экипажа или пассажирами частновладельческого судна или летательного аппарата, не имеющих, как правило, ни порта приписки, ни флага, который признавался бы законным в открытом море, а равно военного или государственного судна либо летательного аппарата, экипаж которого поднял мятеж и захватил власть над ним (ст. 10 Конвенции 1958 г. и ст. 102 Конвенции 1982 г.), и направляется против другого судна или летательного аппарата, в силу чего аналогичные действия, совершенные на борту морского или воздушного судна одним лицом против другого лица или его имущества, квалифицируются по законам страны флага судна.

В-третьих, пиратскими могут быть только акты, совершенные исключительно с личными целями, из которых доминирующей является lucra causa (материальная выгода), хотя некоторые авторы не исключают возможности существования и других целей пиратских нападений. В частности, если исходить из буквального текста некоторых международно-правовых актов (см., например, Нионское соглашение от 14 сентября 1937 г.), то в качестве пиратского должно рассматриваться нападение во время войны подводных лодок, надводных судов и военных самолетов на торговые суда нейтральных стран в открытом море.

В действительности здесь имелся в виду, конечно же, «государственный терроризм», или агрессия, так как разбойничающие в Средиземном море подводные лодки фашистских государств, для борьбы с которыми было подписано данное соглашение, выполняли предписания своего военного командования. Следовательно, действия военных судов, внешне выглядящие как пиратство, не являются таковым ни в силу их опасности для международного мира, ни в силу того, что они совершаются, как правило, по указанию соответствующих властей или, по крайней мере с их молчаливого одобрения либо согласия, в то время как пираты действуют по собственному почину, не подчиняясь никакой власти, и потому всеми государствами они всегда рассматривались как hostis humani generis – враги рода человеческого (См.: Бойцов А. И. Преступления международного характера // Уголовное право. Особенная часть: Учебник. В 2 ч. Ч. 1. / Под ред. Н. А. Беляева, Д. П. Водяникова, В. В. Орехова. СПб., 1995. С. 63–64).

Оппенгейм Л. Международное право. Т.1, полутом 1. С. 305–307.

Цит. по: Лукашук И. И. Международная вежливость и экстерриториальное действие законов // Идеи мира и сотрудничества в современном международном праве: Сб. науч. тр. АН УССР / Отв. ред. В. Н. Денисов. Киев, 1990. С. 196–197.

Цит. по: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве: Учебно-практическое пособие. С. 36.

Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. С. 174–175 (см. подготовленную Секретариатом внешних сношений Мексики для распространения среди государств – членов ООН 2-томную подборку материалов по делу Мэхэйма: Limits to National Jurisdiction. Vol. 1,2. Mexico, 1992).

Лукашук И. Действие уголовного закона в пространстве // Российская юстиция. 1994. № 4. С. 38.

Известия. 1992. 18 июня.

См. также: Договор Франции с Базелем 1781 г., Договор между Баденом и Вертембергом 1823 г.

См.: Зимин В. П., Зубов И. Н. Международное сотрудничество в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка. М., 1993. С. 99.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1962. № 46. Ст. 467.

Для целей данного Протокола термин «судно» означает плавучие средства любого типа, включая суда неводоизмещающего типа и гидросамолеты, которые используются или могут быть использованы в качестве средства транспортировки по воде, за исключением военных кораблей, вспомогательных военно-морских судов или других судов, принадлежащих государству или эксплуатируемых им и используемых, в соответствующий момент, только на государственной некоммерческой службе (п. «d» ст. 3 Протокола).

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 396.

Поляков А. В. Общая теория права. Курс лекций. СПб., 2001. С. 504.

Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов / Сост. Г. М. Малков. М., 1990. С. 512–569.

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 400.

Цит. по: Шаргородский М. Д. Уголовный закон. С. 277–278.

Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право. Часть Общая. СПб., 1911. С. 341.

Шнейдер М. А. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1955. С. 48.

Иной смысл вкладывала в этот принцип М. И. Блум, справедливо отметившая, что в данной статье речь шла о деяниях, хотя и направленных против других государств, но совершенных в пределах СССР, т. е. подчиненных территориальному принципу. Однако ей так и не удалось раскрыть содержание принципа социалистического интернационализма. Вряд ли таковым можно считать договоры о временной дислокации на территории стран Варшавского блока советских войск или двусторонние договоры об оказании правовой помощи, заключенные между этими странами (Блум М. И. Действие советского уголовного закона в пространстве. Рига, 1974. С. 54–56).

Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. Т. II. СПб., 1905. С. 401.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1959. № 1. Ст. 8.

Внутригосударственный деликт приобретает свойства международного правонарушения лишь тогда, когда эти лица не получают предусмотренную местным законодательством судебную защиту, т. е. имеет место так называемый «отказ в правосудии». При этом в международно-правовой доктрине понятие «отказ в правосудии» употребляется в широком смысле (нарушение государством своих международных обязательств, касающихся иностранных граждан или юридических лиц) и в узком (запрещение обращаться или затруднение доступа в суды, задержка в рассмотрении дела или непредоставление надлежащих процессуальных гарантий, вынесение явно несправедливого решения и прочие акции, создающие преграды на пути справедливого судебного разбирательства).

См.: Руководящие принципы для предупреждения организованной преступности и борьбы с нею // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 1992.

Международные стандарты деятельности правоохранительных органов и уголовно-исполнительной системы. Сборник документов. Екатеринбург, 1999.

Хорошо известны тесные связи российской организованной преступности с мафиозными структурами Западной Европы и США (см.: Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С. 42). В меньшей мере отечественные криминологи осведомлены о таких связях с организованными группировками Японии, Тайланда и других стран этого региона, хотя правоохранительные органы Дальнего Востока уже столкнулись с необходимостью противостоять организованным преступным формированиям этих стран, и прежде всего Северной Кореи и Китая (Организованная преступность Дальнего Востока: общие и региональные черты /Отв. ред. В. А. Номоконов. Владивосток, 1998. С. 117).

Не случайно в некоторых договорах указывается, что предусмотренные ими преступления международного характера рассматриваются государствами-участниками для целей выдачи, как если бы они были совершены не только в месте их совершения, но также и на территории государств, которые обязаны установить свою юрисдикцию в соответствии с тем, что преступник является гражданином этого государства или преступление совершено против лица, пользующегося защитой этого государства.

Одной из первых зафиксировала указанные преступления в своем национальном законодательстве Франция во вновь принятом Уголовном кодексе (1992 г.). В его книгу вторую «О преступлениях и проступках против человека» включен раздел I «О преступлениях против человечества», объединяющий главу I (о геноциде), главу II (о депортации, обращении в рабство или массовом и систематическом осуществлении казней без суда, похищении людей, за которым следует их исчезновение, пытках или актах жестокости, совершаемых по политическим, философским, расовым или религиозным мотивам и организуемым во исполнение согласованного плана в отношении группы гражданского населения) и главу III (общие положения) (Новый Уголовный кодекс Франции. М., 1993. С. 56–58).

См.: раздел XXIV УК Испании «Преступления против международного сообщества (Уголовный кодекс Испании / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, Ф. М. Решетникова. М., 1998. С. 182).

Отдельную главу о преступлениях против мира, человечности и военных преступлениях, открывающую Особенную часть и насчитывающую 10 статей, содержит УК Польши 1997 г. (Уголовный кодекс Республики Польша. СПб., 2001. С. 109–114).

Еще большее число составов такого рода преступлений предусмотрено в российском УК 1996 г., глава 34 которого содержит нормы об ответственности за следующие виды преступлений против мира и безопасности человечества: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 353); публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354); производство или распространение оружия массового поражения (ст. 355); применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356); геноцид (ст. 357); экоцид (ст. 358); наемничество (ст. 359); нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360).

К слову сказать, ст. 10 Устава Нюрнбергского трибунала допускает возможность признания преступной той или иной группы либо организации, но отвергает саму правомерность постановки вопроса об уголовной ответственности данных организаций как юридических лиц. Отвечать за учиненные ими преступления должны физические лица – члены организации, решение вопроса о личной роли и личной ответственности которых зависит от их индивидуальной вины.

По мнению американских юристов М. Бассиони и К. Блейксли, «по очевидным политическим причинам ныне не подходящее время в истории, чтобы поднимать вопрос о международной уголовной ответственности государств и подчинении государств юрисдикции Международного уголовного суда. Это время еще не пришло, но оно придет по мере того, как мир становится все более взаимозависимым» (цит. по: Верещинина В. С. Международный уголовный суд: новые перспективы? // Московский журнал международного права. 1993. № 2. С. 6).

См.: ст. 7, 8 Устава Международного Военного Трибунала от 8 августа 1945 г.

При известных обстоятельствах даже трагическая смерть простого человека может послужить детонатором большого взрыва. А что уж говорить о посягательствах на дипломатических агентов. Вспомним намерения организаторов убийства посла Мирбаха. В этом смысле, терроризм, как преступление международного характера, есть такая форма насилия, которая может быть направлена на то, чтобы оказать влияние на политику той или иной страны и добиться ухудшения или разрыва отношений между государствами или спровоцировать международный конфликт.

Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны: Документы и материалы: В 3 т. Т. 1. М., 1946. С. 418.

См.: Соглашение между Правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединенных Штатов Америки и Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным Правительством Французской Республики о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси (Лондон, 8 августа 1945 г.) // Действующее международное право: В 3 т. Т. 3. М„1996.

См.: резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 13 февраля 1946 г. «О выдаче и наказании военных преступников» и от 31 октября 1947 г. «О выдаче преступников войны и изменников».

См.: ч. 2 ст. 49 Конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; ч. 2 ст. 50 Конвенции об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море; ч. 2 ст. 129 Конвенции об обращении с военнопленными; ч. 2 ст. 146 Конвенции о защите гражданского населения во время войны (Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов / Сост. Г. М. Малков. М., 1990. С. 412–569).

Сборник действующих договоров… Вып. XVI. М., 1957. С. 66–71.

Там же. Вып. XXXII. М., 1978. С. 58–63.

Последнее специально подчеркивается в дефиниции, принадлежащей американскому автору Ч. С. Райну: «Юрисдикционная компетенция государства – правовая власть, которой оно обладает, совместимая с международно-правовыми ограничениями, развивающимися с целью защиты общих интересов сообщества государств» (Цит. по: Черниченко С. В. Субъективные границы международного права // Советский ежегодник международного права 1989-90-91. СПб., 1992. С. 20).

См.: Нюрнбергский процесс над главными военными преступниками. Сборник материалов в семи томах. М., 1957-61.

Резолюции и решения Совета Безопасности за 1994 год. Совет безопасности. Официальные отчеты: Сорок девятый год. ООН. Нью-Йорк, 1996.

Проект Статута указанной Палаты был разработан в соответствии со ст. 14 Пакта Лиги Наций, принят Ассамблеей Лиги Наций 13 декабря 1920 г. и вступил в силу в сентябре 1921 г.

Сегодня многими исследователями обращается внимание на то, что Международный Суд ООН и международный уголовный суд – различные органы как по целям создания, так и по компетенции. У каждого из этих органов есть свои особые функции, своя роль. Если первый служит средством мирного разрешения межгосударственных споров путем судебного разбирательства, то второй призван стать органом правосудия для применения норм международного уголовного права, т. е. установления виновности и определения уголовной ответственности и наказания индивидов за преступления, составляющие серьезные нарушения международного права (См., напр.: Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. С. 67).

См.: Док. ООН А/38/10, п.(c)(1); А/41/10, пп. 146–148, 185; А/42/10, пп. 29–36; А.44/10, пп. 211–216.

См.: Док. ООН А/45/10, пп. 106–165.

См.: Верещетин В. С. О работе 46-й сессии Комиссии международного права ООН // Московский журнал международного права. 1994. № 4. С. 36–43.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 51/207 от 17 декабря 1996 г.

См.: Грабарь В. Э. Материалы к истории международного права в России (1647–1917). М., 1958. С. 457; Решенное Ю. А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. М., 1983. С. 63; Костенко Н. И. Развитие концепции международного уголовного права в отечественной литературе // Государство и право. 2001. № 12. С. 88.

См. соответственно: Док. ООН IT/32 и IT/38/Rev.3.

См.: Усенко Е. Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и Российская Конституция // Московский журнал международного права. 1995. № 2. С. 25; Лобанов С. А. Международно-правовые аспекты уголовного судопроизводства по делам о военных преступлениях // Государство и право. 1998. № 5. С. 76–84; Костенко Н. И. Судопроизводство Международного уголовного суда – основа международного уголовного процесса // Государство и право. 2001. № 2. С. 64–70; Цепелев В. Ф. Международное сотрудничество в борьбе с преступностью. М., 2001. С. 72; Кибальник А. Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи и принципы / Под науч. ред. А. В. Наумова. СПб., 2003.

С вопросом о применимом праве тесно связан вопрос о применимых мерах наказания. В свете отмеченной тенденции весьма вероятным представляется в перспективе и выделение из международного уголовного права норм, посвященных регламентации процедуры исполнения наказания, с обособлением их в относительно автономное образование – международное пенитенциарное право.

В основе решения этого вопроса должно лежать предварительное решение проблемы назначения наказания в рамках международного уголовного права, и прежде всего установление шкалы наказаний и определение исполняющих их пенитенциарных учреждений. Пока же уставы международных уголовных судов оставляют большую свободу судейскому усмотрению в назначении наказания, ограничивая ее лишь невозможностью выбора его вида, каковым может быть только тюремное заключение. Что же касается его сроков, то в их определении суды должны руководствоваться общей практикой вынесения приговоров о тюремном заключении в национальных судах бывшей Югославии или Руанды (ст. 24 Устава Трибунала по Югославии и ст. 23 Устава Трибунала по Руанде).

Соответственно, отбытие тюремного заключения предполагается в Руанде или в любом из государств, выразивших готовность принимать у себя осужденных для исполнения назначенного наказания в соответствии с применимым в них законодательством при надзоре со стороны международного трибунала (ст. 27 Устава Трибунала по Югославии и ст. 26 Устава Трибунала по Руанде).

Таким образом, сфера применения национального права при назначении наказания и исполнении приговора остается весьма значительной. Между тем очевидно, что и на стадии исполнения приговора борьба с международными преступлениями не должна рассматриваться в качестве частного дела государства, на территории которого или гражданами которого они были совершены. Поэтому избавление пенитенциарных учреждений от жесткой привязки к национальному законодательству представляется неизбежным.

Симптоматичным в этом отношении представляется Римский статут, который устанавливает приблизительную шкалу наказаний (лишение свободы на срок до 30 лет, пожизненное лишение свободы, штраф, конфискация доходов, имущества и

активов, полученных в результате преступления), называет критерии определения меры наказания (тяжесть преступления и личность осужденного), а также указывает на несвязанность этих правил с применением мер наказания, установленных национальным законодательством государств (см. ст. 77, 78, 80).

Собственно, в том же состоит и специфика функционирования норм международного права, обусловливающих ответственность за преступления международного характера. В отличие от внутреннего уголовного законодательства международные конвенции, как правило, лишь устанавливают преступность тех или иных деяний, в некоторых случаях более или менее подробно характеризует их составы, оставляя открытым вопрос о конкретной санкции за их осуществление, не указывая конкретной меры наказания (в лучшем случае рекомендуется тот или иной вид наказания). Ее установление – исключительная прерогатива каждого отдельного государства. Но в данном случае такая ситуация представляется совершенно оправданной, так как указанные нормы, не обладая свойством самоисполнимости, не предполагаются к прямому применению силами международной юстиции, подлежат имплементации в национальное законодательство, где они и обретают недостающую санкцию, применяемую соответственно органами национальной юстиции.

Это означает, что на любом этапе судебного разбирательства Международный трибунал может официально просить национальные суды передать ему производство по делу при том, что возможности движения данного дела в обратном направлении, т. е. передачи его Трибуналом национальным судам, Уставом не предусматривается (см.: ст. 9 Устава Трибунала по бывшей Югославии и ст. 8 Устава Трибунала по Руанде).

Развернутое изложение этот принцип нашел в ст. 17 Статута, согласно которой дело не может быть принято к производству в Суде, если оно уже расследуется государством, которое обладает в отношении его юрисдикцией, за исключением случаев, когда это государство не желает или не способно вести расследование или возбудить уголовное преследование должным образом. При этом бремя доказывания наличия этих условий лежит на Суде.

Для выявления «нежелания» в данном контексте учитывается наличие одного или нескольких следующих факторов: а) национальное судебное разбирательство проводится с целью оградить соответствующее лицо от уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию настоящего Суда; b) имеет место необоснованная задержка с проведением судебного разбирательства, которая в сложившихся обстоятельствах несовместима с намерением предать соответствующее лицо правосудию; с) судебное разбирательство не проводится независимо и беспристрастно, а порядок, в котором оно проводится, в сложившихся обстоятельствах является несовместимым с намерением предать соответствующее лицо правосудию (ч. 2 ст. 17).

Для выявления же «неспособности» в конкретном деле учитывается, в состоянии ли данное государство, в связи с полным либо существенным развалом или отсутствием своей национальной судебной системы, получить в свое распоряжение обвиняемого либо необходимые доказательства и свидетельские показания или же оно не в состоянии осуществлять судебное разбирательство еще по каким-либо причинам (ч. 3 ст. 17).

Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. С. 103.

Об универсальном, или международном, характере юрисдикционной основы деятельности национальных судебных органов, реализующих международную уголовную ответственность индивида, т. е. ответственность, установленную нормами международного права, писали многие авторы (См.: Левин Д. Б. Ответственность государств в современном международном праве. М., 1966. С. 43; Решетов Ю. А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. М., 1983. С. 194–195; Атливанников Ю. Л., Энтин М. Л. Преступления против мира и человечества: проблемы кодификации и институционализации международной юстиции // Международные суды и международное право. Сб. обзоров. М., 1986. С. 80).

Кибальник А. Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи и принципы / Под науч. ред. А. В. Наумова. СПб., 2003. С. 123.

Гооций Г. О праве войны и мира. М., 1956. С. 508.

Помимо перечисленных основных принципов следует указать: экстерриториальный принцип, определяющий изъятия из территориального принципа для некоторой категории иностранцев; покровительственный принцип, определяющий изъятия из территориального принципа в зависимых государствах; оккупационный принцип, определяющий изъятия из территориального принципа в местностях, оккупированных иностранным государством.

В частности, А. А. Тиле писал, что «в настоящее время не подвергается сомнению то, что законы имеют территориальное действие, но в особом порядке и в особых случаях, и экстерриториальное действие» (Тилле А. А. Время, пространство, закон. М., 1956. С. 104). См. также: Броунли Я. Международное право: В 2 кн. Кн. 1. С. 428.

Vogler Т. Auslieferungsrecht und Grundgesetz. Berlin, 1970. S. 332.

См.: Подшибякин А. С., Подшибякин С. А. Экстрадиция как форма международного сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью: Материалы Международной научно-практической конференции (г. Сочи, 9-12 октября 2000 г.). С. 40.

Мокринский С. Юридическая природа выдачи преступников и типовая конвенция Союза ССР // Советское право. 1924. № 6 (12). С. 49.

Велчев Б. «Политическое преступление» в международном уголовном праве. С. 79.

См., напр.: Незнамова 3. А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1994. С. 13–15 и др.

Бойцов А. И. Уголовный закон: субстанциональный, атрибутивный и нормативный аспекты действия: Автореф. дис… докт. юрид. наук. СПб., 1996. С. 12–13.

United States Reports. Vol. 290. 1993. P. 276.

См.: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве: Учебно-практическое пособие. С. 33.

Из известных международной практике такого рода случаев можно назвать вывоз Адольфа Айхмана из Аргентины в Израиль в 1961 г. (O’Higgins. Unlawful seizure and irregular extradition. 36 British Yearbook of International Law. 1960. P. 279–296), вывоз Энтони Агроунда из Германии во Францию в 1963 г. (New York Times. 1963, 31 December, P. 3; 1964, 1 January, P. 3) и ряд других подобных акций, дипломатические усилия в связи с которыми по возврату вывезенных лиц, как правило, оказывались безуспешными.

Известны также факты периодического вторжения полиции некоторых государств Африки на территорию сопредельных стран и перевозки совершивших преступление лиц через границу с молчаливого согласия местных властей (Shearer I. А. Extradition in International Law. Manchester, 1971. P. 75).

К сожалению, едва ли не до уровня африканских властей опустилась в 1991 г. и новая российская власть, позволив правоохранительным органам Латвии задержать и вывезти с территории России офицера рижского ОМОНа Сергея Парфенова. Правда, спустя некоторое время после состоявшегося в Латвии суда С. Парфенов все же был передан России для дальнейшего исполнения приговора.

См.: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве. С. 20–21 или Austrian Review of International Law. 1996. № 2. P. 214–217.

Док. ООН A/47/249 и Add.1.

Цит. по: Лукашук И. И. Международная вежливость и экстерриториальное действие законов // Идеи мира и сотрудничества в современном международном праве: Сб. науч. тр. АН УССР / Отв. ред. В. Н. Денисов. Киев, 1990. С. 195.

Некоторые американские юристы предложили даже механизм борьбы с похищениями преступников, способный к эволюционированию в сторону полного запрещения подобной практики. По их мнению, похищение необходимо поставить в зависимость от решения суда, у которого должно испросить разрешение официальное лицо, прежде чем отдать приказ о захвате на иностранной территории подозреваемого. При этом в обоснование необходимости похищения представитель исполнительной власти должен представить доказательства попыток установить юрисдикцию в соответствии с правовыми процедурами выдачи и сведения о причинах их провала. Кроме того, он должен доказать, что соответствующее государство не будет возражать против похищения подозреваемого с его территории.

Критически оценивая это предложение, И. Ф. Фисенко указывает на два признака его мертворожденности: «Во-первых, это приведет к закреплению в праве противоречащего международным обязательствам и конституционным нормам механизма. Во-вторых о каком согласии государства на похищение может идти речь, если от него последовал недвусмысленный мотивированный отказ в выдаче» (Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве, С. 174).

Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. С. 172.

Так, администрация Картера в 1980 г. поставила под вопрос практику похищений, признав ее нарушением общепризнанных принципов международного права (но не договоров о выдаче) и поставив похищение в зависимость от наличия согласия государства, в котором находится подозреваемый. Администрация же Буша признала в 1989 г., что такое согласие государства может быть молчаливым, и если даже впоследствии оно выразит несогласие, то скорее всего по политическим соображениям, в связи с чем такое несогласие можно считать кажущимся (Фисенко И. В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. С. 171–172).

Цит. по: Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве. С. 36.

См.: International Bar Association, Report of Proceedings of the Tenth Conference. 1964. P. 161.

Attorney-General of the Government of Israel v. Adolf Eichmann, 36 International Law Reports. 5, 59–76.

Беляев С. С. Экстрадиция в уголовном праве. Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1999. С. 9.

Бюллетень Верховного Суда СССР. 1972. № 4. С. 12.

Для сравнения, ЕС располагает такими касающимися деятельности уголовной юстиции соглашениями, как Европейская конвенция о выдаче правонарушителей 1957 г., Европейская конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 г., Европейская конвенция о надзоре за лицами, условно осужденными и условно освобожденными, 1964 г., Европейское соглашение о предупреждении радиопередач, ведущихся извне национальных территорий, 1965 г., Европейская конвенция о международной действительности судебных решений по уголовным делам 1970 г., Европейская конвенция о передаче разбирательства уголовных дел 1972 г., Европейская конвенция о борьбе с терроризмом 1976 г., Европейская конвенция о правонарушениях, связанных с культурной собственностью, 1985 г., Европейская конвенция о предотвращении насилия и хулиганского поведения во время спортивных мероприятий и, в частности, футбольных матчей 1985 г., Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания 1987 г., Конвенция против применения допинга 1989 г. и др.

Определенными пакетами конвенционно оформленных договоренностей располагают и такие региональные ассоциации государств, как ОАГ (Организация американских государств) и СААРК (Ассоциация регионального сотрудничества Южной Азии).

Шаргородский М. Д. Уголовный закон. С. 300.

См.: Подшибякин А. С., Подшибякин С. А. Экстрадиция как форма международного сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью: Материалы Международной научно-практической конференции (г. Сочи, 9-12 октября 2000 г.). С. 44.

Заметим, что в период «холодной войны» все сношения СССР с компетентными органами и должностными лицами иностранных государств осуществлялись только через МИД. Представителям правоохранительных органов воспрещалось самостоятельно обращаться даже в консульские учреждения иностранных государств.

См.: ст. 4 Федерального закона от 25 октября 1999 г. «О ратификации Европейской конвенции о выдаче, Дополнительного протокола и Второго дополнительного протокола к ней».

Doc13. doc. Strasburg, 1985.

Strasburg, 28 Marh 2000. PC-OC / Inf 4 Extradition.

Согласно ч. 3 ст. 460 УПК РФ, при возникновении необходимости запроса о выдаче и наличии для этого законных оснований все необходимые материалы предоставляются в Генеральную прокуратуру для решения вопроса о направлении в соответствующий компетентный орган иностранного государства запроса о выдаче находящегося на его территории лица.

К слову сказать, отмеченное обстоятельство может быть положено и в обоснование того, что вопросы о направлении материалов возбужденного и расследуемого уголовного дела для осуществления уголовного преследования компетентными органами иностранного государства в отношении иностранного гражданина, совершившего преступление на территории России, но впоследствии оказавшегося за ее пределами, а равно запросы соответствующих органов иностранного государства об осуществлении уголовного преследования в отношении российского гражданина, совершившего преступление на территории иностранного государства и возвратившегося в Россию, также рассматриваются Генеральной прокуратурой (ст. 458, 459 УПК РФ).

Юридические же лица, по вполне понятным причинам, не могут быть задействованы в этом качестве в экстрадиционных отношениях. Хотя если рассматривать выдачу преступников как акт правовой помощи в широком значении этого понятия, то нельзя не обратить внимание на то, что положения конвенций о правовой помощи применяются также (как это следует, например, из п. 3 ст. 1 Минской конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам) к юридическим лицам, созданным в соответствии с законодательством договаривающихся сторон. Но это обстоятельство не обусловливает правомерность постановки вопроса о такой разновидности экстрадиции, как выдача юридических лиц.

Применительно к вещам и различным предметам (в том числе орудиям преступления, а также предметам, имеющим следы преступления или добытым преступным путем), в отношении которых также иногда говорится о выдаче (см., напр.: ст. 72 Договора между СССР и СРР об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1958 г.), уместнее употреблять термин «передача».

Именно такое название «Передача собственности» носит ст. 20 в Европейской конвенции о выдаче, где говорится, что запрашиваемая сторона, насколько позволяют ее законы и по просьбе запрашивающей стороны, конфискует и передает собственность, которая может потребоваться в качестве вещественных доказательств или была приобретена в результате преступления и которая в момент ареста находилась во владении запрашиваемого к выдаче лица или обнаружена позднее. При этом указанная собственность передается даже в том случае, если выдача лица, в отношении которого была достигнута договоренность, не может быть осуществлена в связи с его смертью или бегством.

Термин «передача» предпочтителен в данном случае еще и потому, что любые права, которые могли приобрести на указанную собственность запрашиваемая сторона или третьи стороны, сохраняются, и в тех случаях, когда эти права существуют, собственность возвращается безвозмездно запрашиваемой стороне как можно скорее после суда. Кроме того, указанная собственность может быть передана на условиях возврата и в тех случаях, когда она подлежит аресту или конфискации на территории запрашиваемой стороны в связи с незавершенным уголовным преследованием.

См.: Штиглиц А. Исследование о выдаче преступников. СПб., 1882.

См.: Звирбуль В. К., Шупилов В. П. Выдача уголовных преступников. С. 44.

См.: Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции // Государство и право. 2003. № 7. С. 84.

Лукашук И. И., Наумов А. В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве: Учебно-практическое пособие. С. 8.

Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. С. 121.

На добровольный характер выдачи указывали Ф. Лист (Лист Ф. Международное право в систематическом изложении. Юрьев, 1902. С. 266–267), Л. Оппенгейм (Оппенгейм Л. Международное право. Т. 1, полутом 2. М., 1949. С. 257), А. Федросс (Фердросс А. Международное право. М., 1959. С. 602).

Э. Симеон, в частности, рассматривал выдачу как «акт судебной помощи, состоящий в добровольной передаче лица, обвиняемого в преступлении, со стороны того государства, на территории которого это лицо находится, другому государству, потерпевшему от преступления этого лица и требующему (курсив наш. – А. Б.) передачи его» (Симеон Э. О. О невыдаче собственных подданных. СПб., 1892. С. 1). Наличие внутреннего противоречия в этом определении, указывающем на требование добровольной передачи, очевидно. Если выдача есть действительно добровольный акт, то о ней можно только просить. Если же дозволительно требовать выдачи, то, стало быть, она является обязанностью того, кому предъявляется такое требование.

Некоторые авторы, исходя из всеобщей заинтересованности в наказании преступников, делают вывод о том, что выдача – это моральное право одних государств и соответствующая обязанность других. Однако такой взгляд, по мнению Л. Н. Галенской, является лишь «иным выражением отрицания обязательного характера за институтом выдачи» (Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. М., 1972. С. 121).

Галенская Л. Н. Международная борьба с преступностью. С. 121.

Родионов К. С. Закон Российской Империи 1911 г. об экстрадиции // Государство и право. 2003. № 7. С. 82.

Например, ст. 1 Европейской конвенции о выдаче гласит: «Договаривающиеся Стороны обязуются выдавать друг другу при условии соблюдения положений и условий, изложенных в настоящей Конвенции, всех лиц, в отношении которых компетентные органы запрашивающей Стороны ведут уголовное преследование в связи с каким-либо преступлением или которые разыскиваются указанными органами для приведения в исполнение приговора или постановления о задержании».

См.: ст. 26 Венской конвенции о праве международных договоров.

Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 10.

Таковы, например, были некогда отношения между Россией и Францией по вопросам экстрадиции, поскольку начатые в 1838 г. переговоры о заключении договора о выдаче так ни к чему и не привели.

Еще дальше идет Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности, в которой говорится, что до отказа в выдаче запрашиваемое государство, в надлежащих случаях, проводит консультации с запрашивающим государством, с тем чтобы предоставить ему достаточные возможности для изложения его мнений и представления информации, имеющей отношение к изложенным в его просьбе фактам (п. 16 ст. 16).

Международный Суд. Гаага, 1990. С. 32.

Там же. С. 92–93.

Примерами договоров или соглашений, предусматривающих юрисдикцию Международного Суда, являются Единая конвенция о наркотических средствах, Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации, Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, Международная конвенция о борьбе с захватом заложников и др.

См., например: ст. XII Конвенции против апартеида.

См., например: ст. IX Конвенции о предупреждении преступления геноцида.

Тот факт, что решение Международного Суда затрагивает законные права и интересы только участвующих в деле сторон, означает, что принцип stare decisis (обязующий характер прецедентов), в том виде в каком он существует в странах общего права и в международных судах по правам человека, в данном случае неприменим. Однако резонно предположить, что, приняв решение по какому-то делу, Суд должен иметь серьезные основания для того, чтобы занять иную позицию по аналогичному делу, если только речь не идет о прогрессе в развитии международного права. Кроме того, хотя и с большой осмотрительностью, но Суд все же нередко ссылался в поддержку своей аргументации на собственные решения по предыдущим делам, не просто сохраняя таким образом преемственность подхода, но и в известном смысле демонстрируя основной принцип прецедентного права, состоящий в том, что сходные дела разрешаются сходным образом.

Следовательно, решения, хотя и не являющиеся обязательными для третьих государств, в некоторых случаях могут косвенно затрагивать их интересы. Особенно это касается толкования многосторонних конвенций, в том числе о борьбе с преступлениями международного характера, которое не может полностью игнорироваться государствами, подписавшими их, но не являющимися сторонами в деле, рассматриваемом в Суде. С тем чтобы оградить себя от возможных последствий решений, ущемляющих их законные интересы, некоторые государства оговорили в своих заявлениях о признании обязательной юрисдикции Суда, что это признание не распространяется на споры, связанные с многосторонними договорами, за исключением тех случаев, когда все подписавшие данный договор государства являются участниками процесса. Такая возможность обеспечивается закрепленной в Статуте обязанностью Секретаря Суда в тех случаях, когда в ходе рассмотрения дела возникает вопрос о толковании многосторонней конвенции, в которой кроме государства-заявителя и государства-ответчика участвуют другие государства, немедленно известить об этом все эти государства. Любое государство, получившее такое извещение, может просить разрешения на вступление в дело, после получения которого толкование многостороннего договора, которое проводится Судом в его решении, становится обязательным и для вступившей в дело стороны (Международный Суд. Гаага, 1990. С. 66–67).

В противоположность государствам – членам ООН, которые являются ipso facto участниками Статута, в данном случае речь идет как о тех государствах, которые стали участниками Статута Международного Суда, не подписав Устава ООН и не будучи ее членами (Лихтенштейн, Сан-Марино, Швейцария), так и о любых других государствах, не являющихся ни членами ООН, ни участниками Статута Международного Суда, но направивших в Секретариат Суда отвечающее установленным Советом Безопасности требованиям заявление, в котором они признают юрисдикцию Суда и берут на себя обязательство добросовестно выполнять его решения по всем или отдельным категориям споров.

Международный Суд. Гаага, 1990. С. 66.

См.: п. 1 ст. 24 и ст. 39 Устава ООН.