После довольно сытного обеда стюардесса предложила кофе и булочки с маком. Она с удовольствием надкусила булочку и приготовилась смаковать кофе…
– Не стоит травиться после обеда, – подал голос «неандерталец».
– Что-о-о? – от неожиданности она чуть не расплескала кофе на модный льняной костюм.
– Я говорю, не надо злоупотреблять мучным. Вы уже съели две булки. Этого на обед более, чем достаточно.
– Но вы же сами.., – пролепетала она.
– Я – мужчина. Мне можно. А вам следует беречь фигуру, а то она может подвести в самый ответственный момент. Женщины с рождения расположены к полноте.
Она растерялась. Вроде бы и не маленькая, а как вести себя и что говорить в данной конкретной ситуации, не знала.
Самолет начал снижение, стюардесса объявила о погоде в аэропорту назначения и пожелала всего доброго. Ее рабочее время на борту на этом закончилось. Нашу научную рыбку вдруг резко затошнило в глубинах воздушного океана. Она откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Ее тошнило от страха. Так бывало всегда, с детства, она очень боялась разбиться именно во время снижения.
– Успокойтесь, мы скоро сядем, – неожиданно мягко проговорил сосед, – это зацепка за ваш страх, только и всего.
Она даже не повернула головы в его сторону, когда почувствовала, как его твердая ладонь мягко прикрыла ее судорожно вцепившуюся в ручку кресла кисть.
Он летел бизнес классом в Шарм-Эль-Шейх впервые. Не впервые бизнес классом, а впервые в Египет. Он не любил арабов и арабские страны. Не потому, что был националистом, нет, просто последние пятнадцать лет он жил в самом, по его мнению, цивилизованном обществе, чем несказанно гордился, а значит, не хотел ничего, что могло бы быть как-то не на уровне его понимания о цивилизации. Но в этот раз никто не спрашивал о его желании лететь в Египет, его попросили, а он не смог и не захотел отказаться, тем более, что последний раз он отдыхал на море в раскаленном и не особо цивильном Сочи более 15 лет назад. С тех пор жизнь наладилась. Вспоминать свои годы жизни в «совке» он не любил и старался, как можно реже, общаться с бывшими согражданами. Не всегда все зависело от его желания, но он стремительно шел по своему пути. В том, что это его путь, он был абсолютно уверен.
Самолет был забит до отказа. Новые и не очень новые русские вылетали на первый весенний отдых после длительной, холодной зимы. В бизнес-классе, правда, сидели не русские, а арабы, скорее всего «бизнеса», и эта дамочка. В салоне было прохладно, и подавали виски. «Прямо, как на Западе» – подумал он, разглядывая сексапильную стюардессу. Пятнадцать лет назад он в последний раз сошел с трапа самолета Аэрофлота и надеялся больше никогда не ступить на советский борт. Пятнадцать лет назад, казалось, все было в последний раз. Ан, нет, жизнь выкидывает свои фортели. Последние пять лет он ведет дела с россиянами, как это не парадоксально.