- Господин поручик, какие новости? - Из открывшейся двери на
полубак вышел осанистый немолодой капитан второго ранга. Правая
нога у него заканчивалась значительно выше колена, ниже был
деревянный протез, придающий офицеру вид бравого пирата.
- Ждем, ваше высокоблагородие. До окончания расчетного времени
еще сорок минут. - Черноволосый, черноглазый, с узкими черными же
усами на круглом лице, поручик от адмиралтейства подчеркнуто четко
козырнул начальству. Любит немного фрондировать, выставляя себя
сиротой казанским, но у каждого свои слабости. - На радарах никого,
"ноль третий - красный" и "ноль четвертый - красный" также никого
не наблюдают. С нефтяной платформы сообщают об обычных рыбаках,
береговые посты тоже не заметили ничего необычного.
- Все-таки крайне удобная эта ваша новомодная радиосвязь, Ван
Дунгович, - довольно кивнул командир дивизиона морских охотников,
переходя имя-отчество со штурманом, ибо, кроме легкой усмешки,
фрондирование поручика у него ничего не вызывало. - Как думаете,
барон выведет караван как обычно, за пятнадцать-двадцать минут до
окончания расчетного времени?
- Скорее всего - да, Борис Евгеньевич. Посеешь поступок -
пожнешь привычку. А товарищ Жменев уже более двадцати раз выводил
караваны именно в таком временном промежутке, - кивнул
офицер-кореец и, извинившись, взбежал по трапу наверх, на
мостик.
А капитан второго ранга с некоторой завистью проводил его
взглядом и оперся руками на леер. Ровный и сильный дождь гулко бил
по новомодной прорезиненной ткани плащ-накидки, брызгал в лицо,
стекал на крашеную в красный цвет стальную палубу и сбегал в
шпигаты. На носовой артиллерийской восьмидесятипятимиллиметровой
установке расчет прятался от ливня под натянутый от броневого щита
полубашни навес.
- Идут! - С мостика свесился командир охотника. - Есть всполох,
Борис Евгеньевич!
- Слава тебе, Господи! - Одноногий моряк широко перекрестился,
глядя на появившуюся кабельтовых в восьми от него радужную арку,
вспыхивающую всполохами, как северное сияние. Прямо из-под которой,
из ниоткуда, прямиком на выкрашенные белым створные камни выкатился
еще один большой морской охотник. Четко заложив крутую дугу, он
остановился рядышком с "ноль двенадцатым". Который раз он уже видит
это зрелище, и каждый раз сердце замирает перед чудом Господним,
врученным в руки людские.