Седой с презрением взглянул на него и невнятно произнес
непослушными губами:
- Сука, так это ж ты его и придушил! Мы разминулись в дверях,
когда алтари был еще в полном здравии.
Не обращая на него внимания, Нидус продолжал басить, тряся
каким-то шнурком:
- Вот это я снял с шеи алтари, когда пытался его спасти!
Начальник караула взял из его рук удавку – самый обычный шнурок,
каким стягивают элементы одежды: рукава и ворот. Воин повернул к
себе Сергея – на одном из его рукавов как раз отсутствовал такой
шнурок …
- Все ясно, - со вздохом произнес он. – У вас есть где закрыть
его до отправки в королевскую тюрьму.
- Да, офицер, - тут же нашелся Нидус. – В наших подвалах
найдется пара пустых кладовых.
И тут кровь Седого буквально вскипела! Он легко вырвался из рук
державших его воинов и, несмотря на неимоверную тяжесть ножных
кандалов сумел-таки в сумасшедшем прыжке добраться до тералтари.
Цепью на руках он обмотал его бычью шею так, что тот захрипел.
- Всем стоять!!! – рявкнул Сергей. – Одно движение – и я сломаю
его шею словно сухое полено!
Конвоиры застыли в нерешительности, совершенно не представляя –
как им действовать в сложившейся обстановке. Лицо Нидуса
побагровело, а глаза начали вываливаться из орбит. Седой слегка
ослабил захват и с яростью прошипел:
- А теперь колись, сука! Скажи всем, что это именно ты убил
алтари!
Сквозь страшные хрипы тералтари сумел выдавить из себя:
- Я … я …я …
Все еще находясь под воздействием последствий страшного удара,
Седой не заметил, как одному из конвоиров удалось обойти его справа
… Новый сокрушительный удар окончательно отправил его в небытие.
Падая, он услышал, как Нидус закончил свою фразу:
- Я … Я не убивал … Я лишь обнаружил тело …
После этого сознание Седого погрузилось во мрак …
Очнулся он уже в какой-то маленькой комнатушке на грубой
подстилке, набитой, по всей видимости, соломой. Каменный пол и
стены … Маленькое оконце с проникающими сквозь решетку закатными
лучами Зетро … Массивная деревянная дверь из толстых брусьев с
решетчатым окном, запиравшимся снаружи.
«Гм, кладовая», - усмехнулся про себя Седой. – «Уже больше
похоже на карцер для провинившихся молодых алкад, испивших винца
или приволокших в святую обитель какую-нибудь разбитную девку».
Вместе со способностью размышлять пришло чувство вины. Как? Как
он мог позволить этим болванам скрутить его?! Решись он действовать
сразу – то расшвырял бы этих тюленей за пару секунд, а потом,
оседлав Тайла, легко ушел бы от погони!