Зато по первой же просьбе библиотекарь принес в лечебницу книги,
способные помочь мне освоиться в новом для меня статусе. Все же не
каждый день жизнь меняется так круто! О магии и магах я, по сути,
не знала ничего.
Хотя мне в руки попали жутко нудные талмуды, насквозь состоящие
их общих фраз и терминов, я проводила за ними целые дни, наконец
начав хоть что-то понимать.
Мастер Элерус оказался человеком опытным и подсунул мне как раз
то, что нужно. По выданным им книгам я бы не смогла научиться
волшебству, но зато смогла разобраться в тех основах, которые
другие знали практически с пеленок.
Когда я проглатывала очередную книгу, мастер подсовывал мне
следующую, уверяя, что очень скоро я и сама смогу приходить в
библиотеку за книгами.
За чтением я прозевала тот момент, когда студенты сдали
последние экзамены и разъехались на каникулы. Так что в свою первую
полноценную прогулку я не встретила ни единой живой души. И даже
волки по ночам завывать перестали.
— Не волки, а перевертыши, — напомнила я себе, медленно сползая
с кровати.
Хотя целитель утверждал, что я быстро иду на поправку, мне было
сложно разделить его оптимизм. Себе я напоминала слабого котенка,
который вынужден каждый день заново учиться ходить.
После короткого стука в дверь, в палату заглянула невысокая
очень красивая блондинка и, поймав мой взгляд, не очень уверенно
спросила:
— Это ты Элин Демаро?
Я вяло кивнула и со стоном сунула ногу в туфлю.
— Тебе письмо, — обрадовала меня девушка.
— Спасибо, — просипела я, сунула вторую ногу в туфлю и
проигнорировала попытку блондинки вновь поймать мой взгляд.
На конверте значилось имя мамы. С момента пробуждения
родительница один раз наведалась лично и отправила несколько писем,
рассказывая последние новости и выспрашивая о моем состоянии, но за
какие-то несколько недель со мной произошло столько всего, что
прежняя жизнь казалась странной и далекой, совершенно чужой. Да и я
себя тоже чувствовала другой.
«И отражение в зеркале не особо радует», — мысленно фыркнула я,
осторожно поднимаясь.
Хотя целитель очень старался, но с момента пробуждения от
прежней меня осталась ровно половина. Теперь платья висели на мне,
как на вешалке, а при взгляде на лицо хотелось расплакаться.
Да… Не удивительно, что девушка непроизвольно заинтересовалась.
Я сейчас весьма знатный экземпляр для изучения. Мало мне уборщиц,
которые каждое утро начинают с фразы: «И в чем только душа
держится?»