Девушка возмущенно перебила, дернув
плечом:
− А вот у системы другое мнение! Она
не засчитала квест Корхана! – гнома выхватила из-за пазухи
пергамент с договором и развернула у меня перед носом.
Я почувствовал, как в голову ударила
злость, выдернул у нее из пальцев и мельком глянул на росчерк
«условие не выполнено», кликнул на крестик уничтожения. Пергамент
вспыхнул и закружился хлопьями пепла.
− Я сказал он выполнил! И мне
плевать что там и как засчитал этот виртуальный крючкотвор! Забыла
что ли? Он встал между нами и демоном которого победить не мог в
принципе, чтобы дать время.
Девушка провела ладонью по волосам,
расчесывая мокрые сосульки, проворчала уже успокаиваясь:
− Да это само собой. Не люблю я
просто таких его заходов. Типа весь из себя умник, вычислил
дедуктивным методом, что мы выполнили квест. Только бы зубы
заговорить, только бы не вспомнили что достаточно глянуть в
договор, дабы это выяснить. Вот сейчас смотри, эта чернильная душа,
потребует составить подтверждающий договор.
Дроу открыл было рот, но потом
закрыл, потирая двумя пальцами подбородок. А я сказал Корхану:
− Не только это. Там демон в
последнем бою сказал, что предлагал тебе сдать гномов, а ты отверг
сделку. Только не говори, что он мало предлагал, не поверю.
Макс дернулся, словно его ударили
под дых, и прошипел:
− Вот тварюга адская… Умеют они на
слабости давить. Но не важно,.. просто я тогда так решил. И это
ничего не значит. Сесть на шею не позволю.
Лена заинтересованно приподняла
бровь:
− Не улавливаю смысла.
− Повторяю. Да, было дело. Но это
ничего не значит. Одноразовое действие.
− Похоже Макс боится быть героем? –
кивнул я.
Дроу скрипнул зубами и сдержанно
ответил:
− Да. Герои и прочие похожие
болваны, это те, кто делает за людей их работу. Те, которым можно
сесть на шею и свесить ножки. Для этого достаточно провозгласить
кого-то беленькими и сияющими, а потом просто раз за разом
требовать бесплатное решения всех проблем. Я не из таких. Так что
настоятельно не рекомендую кому-то об этом рассказывать. Репутация
дурака с крылышками мне не нужна.
Лена присвистнула:
− Какой же ты трудный, Легостаев.
Вот явную же чушь несешь…
Я пожал плечами:
− Да, Лен, у многих в душе как
гвоздь сидит какая-нибудь ерунда, кажущаяся другим странной, глупой
и смешной.
Макс растопырил пальцы и вдруг
рванул паутинную стену. Снаружи ворвались потоки ливня вперемешку с
оборванными листьями. Мы отшатнулись, а он показал накрутившуюся
ему на предплечье змею, пойманную за шею. Одно движение большого
пальца, словно крышку с пивной бутылки срывает, и голова змеи
улетела на улицу сквозь трепещущие края разрыва. Он процедил,
сквозь сжатые зубы: