Островский, вероятно, думал, что причиняет мне моральный вред ехидным разговором, но это ничто, по сравнению с грубым захватом, он же знает, что даже от малейшего надавливание на моей коже образуется синяк, и все равно продолжал издеваться!
- Вот смотрю на тебя и не понимаю. Любая баба мечтает удачно выйти замуж, а ты берешь и добровольно отказываешься, прекрасно осознавая, что останешься одна, как и твоя мамаша.
Я мгновенно залепила Богдану звонкую пощечину свободной рукой, не знаю, что мною руководило в этот момент. Наверное, могла стерпеть многое, но не нападки в адрес мамы. Все произошло на автомате, как само собой разумеющееся. Внутри кипела злоба и обида, она поднималась к горлу противным комом. Наконец, когда Островский от неожиданности опешил и приложил ладонь к пострадавшей щеке, отпустил мое запястье. Мне нужно было уходить, пока выпала возможность, плевать даже на вещи, потом смогу докупить все, чего не хватает, лишь бы ни секунды больше не находиться рядом с Богданом.
Может, и хорошо, что все выяснилось до свадьбы, его так переклинило на фактически ровном месте, что, не представляю, как бы сложились наши отношения потом. Я вышла из кухни, но не успела далеко уйти, как услышала жалобное:
- Юля… Не уходи!
Обернулась, но лучше бы не делала этого. Боже мой, Островский готов был унижаться, лишь бы добиться своего. Он стоял на коленях и едва не рыдал, мне же стало в этот момент так… противно, даже смотреть не могла на это убожество. Он же мужчина, гордый, независимый, да как так?!
- Не унижайся, встань.
- Ты останешься? – сколько же он вложил надежды в голос.
Раньше я повелась бы, смягчилась, попыталась дать нам второй шанс, но не сейчас. Не после всего того, что было сказано и сделано. Отрицательно качнула головой, Богдан вскочил с колен, бросил на меня обвиняющий взгляд, в котором все еще не погасла надежда.
- Подумай перед тем, как переступить порог этой квартиры. Ты же прибежишь потом обратно, а я уже не приму! Юль, назад дороги не будет.
Опять его манипуляции, как я устала от них. Хотелось уже вдохнуть полной грудью, ощущая запах свободы. Конечно, рядом с Островским я ни в чем не нуждалась бы, могла не переживать о завтрашнем дне, он зарабатывает больше меня, к тому же получает частые премии, но жить только из-за этого как в золотой клетке, нет уж, увольте!