Да, вот такая неуверенность сильно мешала прогрессу в этом деле. Но, конечно, не всё было так уж плохо. Если попадался заведомо слабый соперник, то я его расщёлкивал как скорлупку, под самый орех. И всё же в моей юной спортивной карьере возникли проблемы, весьма серьёзные проблемы, которые я никак не мог решить.
Однажды к нам приехал родственник матери. Для чего не знаю, но он заглянул ко мне в комнату, чего за ним никогда не наблюдалось. В общем-то, я мало знал его. Родственник, да родственник, по материнской линии и всего лишь. Заглянул, да заглянул. Но не только. Он стал при этом рассматривать всё подряд. Такой тщедушный, такой невзрачный. Как только таких земля носит? И было мне, с кем сравнивать. На стене у меня висели цветные иллюстрации, откуда красовались статные атлеты и мастера единоборств на вроде великих Арнольда Шварцнегера, Жана-Клода Ван Дама, Чака Норриса и, конечно же, моего кумира Брюса Ли. А он-то как раз рассматривал эти иллюстрации.
– Это помогает? – вдруг ни с того ни сего спросил он.
– Что помогает? – спросил я вместо ответа недоуменно.
– А вот всё это? – кивком указал он на иллюстрации.
– В каком смысле?
– Да хотя бы в психологическом. Они своим видом должны укреплять дух. Я так понимаю. И я думаю, что надо постоянно смотреть на них и стараться быть похожим на них.
Я лишь пожал плечами. А он продолжил дальнейший осмотр моей комнаты. Остановился на этот раз на компьютере.
– В Интернет заходишь? – продолжил он расспрос.
– Захожу.
– А что там тебя интересует?
– Многое.
– А конкретно?
– Информацию ищу для рефератов.
– А-а. Это правильно. А как у тебя с учёбой?
– За четверть две четвёрки.
– Как я полагаю, остальные пятёрки.
– Правильно полагаете.
Мне его расспросы начинали порядком наедать, и потому ответил я немного нагловато. Но он на это никакого внимания не обращал и продолжал рассматривать комнату, остановившись на этот раз на стеллаже с книгами.
– Книги читаешь?
– Читаю.
– Правильно. А то нынче всё компьютер да компьютер, кино всякое, музыка, тоже всякая. А книги – это хорошо, это правильно.
Я промолчал. Я действительно читал, и к чтению имел явное пристрастие. Но и компьютер, и кино, и музыка для меня имели тоже такое же значение. А он тем временем остановил свой любопытный взор на двухпудовке. Её подарил мне друг отца, как говорится, на будущее.